Я стою 1 000 000 $. Психология персонального бренда. Как стать VIP

Но однажды произошел такой случай. В туалете испортился кран, я вызвала сантехника, и мы с ним обсуждали эту проблему. И тут случайно я услышала, как Максим, проходя с кем-то мимо, отпустил в мой адрес реплику: «А вот и Наталья, наш умывальников начальник!» Тогда я поняла, что он ко всем нам относится презрительно и свысока. И я решила, что все должны понять это. Поэтому я начала тоже манипулировать им. Например, при каждой возможности, в присутствии кого-нибудь из менеджеров, я стала заводить с Максимом разговор о сотрудниках нашей компании или о директоре. Он настолько был уверен в своей избранности, что не осторожничал, охотно поддерживал подобные разговоры и критично комментировал деятельность менеджеров и директора. И вскоре уже все начальники отделов знали, как он относится и к ним, и к директору.

Теперь мы все чаще стали обсуждать неравные условия работы Максима и остальных, и выяснилось, что всем это очень не нравилось. Не нравилось и то, что он вел себя вызывающе, ни с кем не сближался, – в его отношении чувствовалось отчуждение.

Но, поскольку наш директор считал, что Максим поможет не только оживить наш бизнес, но и создать, как он выражается, «неповторимый бренд», и был все еще очарован Максимом, пришлось найти и для него весомые аргументы и факты. Я знала, что больше всего директор не любит тех, кто пытается его обманывать. И я рассказала ребятам, что читала о том, что высшим классом пиарщика является умение разместить статью о фирме бесплатно, а наш Максим, считавшийся высоким специалистом, делал это за очень большие деньги, которые шли, по его словам, на взятки журналистам. Те возмутились и сказали, что они тоже считают, что за такие статьи, как у нас, нам самим еще должны платить гонорары. И когда директор в очередной раз на совещании стал хвалить идеи и статьи Максима, мы не разделили его восторженность и намекнули, что надо бы проверить, куда идут рекламные деньги. Правда, директор даже под нашим настойчивым нажимом не поддержал нас, но и возражать особо не стал.

Когда Максим увидел это, он поднял крик, что, мол, не может работать с теми, кто ему не доверяет. В тот же день он уволился.

Может, это было не совсем правильно. Но Максим все равно не очень-то дорожил работой у нас, поскольку ушел, хлопнув дверью, и даже не попытался доказать свою правоту. Так что у меня нет особых угрызений.