Я тебе не секретарша

– За нападение с отягчающими – сядете, как миленькая, я вам апельсины таскать не буду, – крикнул, а сам, хихикая, к компьютеру двинулся. Раз уж такое дело, можно сесть главу дописать. Стерлядь походу сегодня носа из норы своей не покажет. Сейчас кофе ей сварю, тихонько поставлю под дверью, сама заберет. Не полезу я к дракону в пасть, чай молодой еще, жить да жить.

Почти сел, открыл Word, расслабился, отнес Стерляди ее кружку, как случилось то, чего никак не ожидал. Наша самая главная начальница, под которой ходил отдел делопроизводства, участок обеспечения питанием и хозяйственный, решила, что пора бы приобщить нас к труду.

– Кирилл, ты не сильно занят? – мелодичным голосом пропела мне в трубку Светлана Махмудовна, пока я сидел в перипетиях сюжета собственной книги, обдумывая очередную страстную сцену ссоры главных героев. Спрашивается, кто за язык меня тянул, когда утвердительный ответ давал?

– Не особо пока, – зевнул, быстро печатая, складывая буквы в слова, те в очередь предложения, описывая красочную сцену ссоры двух людей, не способных договорится. Оно полезно, читательницы любят такое. Больше страсти, от ненависти до любви, даже если герой ведет себя, как истеричная баба в предменструальном синдроме. Любой главный герой в любовном романе – мечта женщины, не имеющего ничего общего с реальностью. Красивый, умный, понимающий, но властный, смелый, берущий на себя все заботы. Однако столь же чуткий в отношениях, строящий фундамент любви на обилии эмоций.

Что ж, в описании нереальной особи, Кирилл Ливанский хорош, как никогда.

– Надо там газетки помочь сложить у пресс-службы, они зашиваются, – заявила Светлана, пока я натужно угукал в трубку. Ставлю точку, встаю, отвечая параллельно:

– Минут пять дайте.

Плевое дело, сейчас вот допишу пару слов, сразу же помогать пойду. Газетки – ерунда. Пять минут, плевое дельце, после снова сяду писать. Сегодня стоит закончить работу, отправить главу на редактуру, позвонить Самойлову да отчитаться. Вчера-то не смог.

Марина застонала, прогибаясь под движением ладоней по коже, будто пытаясь прижаться сильнее, слиться воедино – ничего не выходило. Я просто прижал ее к ковру одной рукой и скользнул губами ниже на плоский живот, покрывая его поцелуями, добираясь до кружевных трусиков, аккуратно стягивая те с длинных стройных ног.

– Ты адски горячая, детка, – выдохнул, отчего Марина даже замурлыкала. Как же она была падка на похвалы. Стоило сказать ей что-то хорошее, как девушка мгновенно из шипящей тигрицы превращалась в ласковую кошечку.

– Отлично, – пробормотал, сворачивая программу, хватая ключ от кабинета. Марьяновне крикнул уже выхода, слыша в ответ очередной невнятное ворчание за дверью. Видимо уснула там в кресле. Уже вышел, как по дороге на меня наткнулась Лиза, секретарь главбуха, с любопытством осмотревшая.

– Куда несешься? – улыбнулась приветливо, наклоняя голову. Симпатичная она, может потом стоит пригласить ее на свидание. Всегда любил рыжеволосых, пусть она и чуть полнее моих привычных дам, кто знает.

– Светленская звонила, помочь надо, – пожимаю плечами, вышагивая к лестнице, ловя на себе сочувственный взор.

– Ох, Кир, вот не повезло.

Понимаю, что ничего не понимаю от этого трагичного голоса. Почему такое лицо, словно меня можно заживо хоронить? Лизавета махает на прощание рукой, двинувшись к лифтам, бросая через плечо:

– Приходи пить чай, Ольга торт принесла! Если конечно, успеешь освободиться.

И что там такого страшного, не пойму? Но киваю, выходя уже на лестницу, ведущую вниз. Спускаюсь на два пролета к пятому этажу, где находился кабинет пресс-службы. Со всеми поздоровайся, каждому кивни, пожми руку, дамам улыбнись. Настроение отличное, несмотря на бессонную ночь, даже Марина Марьяновна не бесит. Есть в ней что-то хорошее, определенно. Да и герои придвинулись к решению проблем в отношениях. Еще немножко, СЛР штука такая, должен захватывать.

С этими мыслишками прохожу по старому еще не ремонтированному коридору с ободранной краской на стенах, подходя к нужной двери, открываю, мысленно надеясь, что тут есть кондиционер. А там…