Я тебя не помню

— Учитывая, сколько обмана было в нашем прошлом и всей грязи, которая сейчас вылазит наружу, я уже ничему не удивлюсь, — тихо произнес Максим. — У меня нет оснований тебе не верить, поэтому я предлагаю сдать тебе анализ. По дороге домой можем заехать в клинику. Нужны лишь твои образцы. Единственное, что могу пообещать, что во всем разберусь, но на это мне нужно время.

— Разберешься? Как? Убьешь Глеба? Думаешь, что от этого тебе станет легче? А после этого вернешься в тюрьму? Это твой план?

— Надя… — я сделала шаг назад, когда он протянул руки, чтобы заключить меня в объятия, и покачала головой.

— Ответь, тебе и в самом деле станет легче после его смерти?

— Ты много не понимаешь. Я не собираюсь никого убивать.

— А ты даже не пытаешься объяснить!

— Хабаров пойдет до конца, но и я не собираюсь спускать все на тормозах и давать ему зеленый свет дальше вершить беспредел. Ты же сама потом скажешь мне спасибо.

— За то, что причинил мне боль, наплевав на мои чувства? А ты спросил меня чего я хочу?

Глупо полагать, что за одну ночь пропасть между нами исчезнет, но теперь я понимала, что никакие встречные шаги друг к другу меньше ее не сделают. Максим вернулся поквитаться с обидчиками, а не за тем, чтобы остаться со мной и Диной. Это имел в виду Динар?

— Я несу ответственность за свои решения и прекрасно отдаю отчет своим действиям. Хабаров — это лишь мелкое звено в огромной цепочке. Меня интересует не только твой муж, но и человек, который стоит за ним.

В дверь постучали, но никто из нас даже не сдвинулся с места. Мы смотрели друг на друга и все, что мне хотелось в это мгновение умолять его, чтобы он оставил все, как есть. Сделал то, что от него требовали его люди и не занимался никакой самодеятельностью. Мысль о том, что Максиму снова будут причинять боль или не дай бог убьют, приносила такую сильную боль, что я не могла дышать. Но какое я имела право сейчас от него что-либо требовать?

Максим направился к двери, когда стук повторился, а я отошла к окну. Аппетит пропал, все внутри сжималось от страха потерять его по новой и не было у меня столько мужества, как у него. И еще эта неразбериха с анализами. Почему они показывали, что Дина не его дочь? Неужели она и мне была неродной?

— Идем завтракать, а потом мы заедем в клинику, чтобы ты сдала анализы, и я отвезу тебя домой.

— Дина моя дочь и точка! Я не поеду сегодня ни в какую клинику!

И для начала я бы не отказалась поговорить с Глебом. Проблема заключалась в том, что никто подобного мне не разрешит, пока он находился под следствием.

Взяв себя в руки, я подошла к столу. Я лишь делала видимость что ем, потому что аппетита не было и кусок в горло не лез от всех утренних новостей.

— Мне на пару дней нужно будет улететь в Москву. Глеба к тому времени скорее всего еще не отпустят, но ты бы не затягивала с анализами…

— И что он даст? Я все равно буду любить дочь, чтобы он не показал!

— Надя, ты и в самом деле не понимаешь, что это даст и чего добивается Хабаров? — Максим прищурил глаза и сложил приборы в пустую тарелку. — Почему так уверенно и нагло себя ведет? Если у него есть права на этого ребенка, то с его связями девочка окажется у него или его матери в считанные минуты после заседания суда. Я не знаю, зачем твой отец переписал все на твоего мужа, но это даже к лучшему, что Ворошилов умер, не то бы я задушил его собственными руками прямо сейчас. Тебе остались мелкие крохи от его состояния. Без мужа ты никто. У тебя нет работы, а твою травму головы он вывернет и предоставит в суде таким образом, что про воспитание дочери ты сможешь навсегда забыть. Так для тебя понятнее? Он затянул удавку на твоей шее и уверен в том, что без девочки ты никуда не уйдешь из его жизни.

— Зачем так жестоко? — мой голос задрожал, а вилка выпала из рук.

— Ты задаешь этот вопрос не тому человеку, — он встал из-за стола и взял со спинки стула пиджак. — Я буду ждать тебя внизу. Мне нужно сделать пару звонков.

Он вышел из гостиной, а я осталась один на один со своими мыслями, которые терзали меня на части и не давали сделать полноценного вздоха.

34

Надя

Забрав сумку с вещами из спальни Максима, я спустилась вниз. Наши встречи вряд ли начнут носить систематический характер. Ведь он явно вернулся не за тем, чтобы склеить свое разбитое сердце? Впрочем, как и мое.

Шведов спрятал телефон во внутренний карман пиджака, опустил глаза на сумку в моих руках, и нахмурился.

После его слов о том, что Дина ему не дочь внутри как будто образовалась пустота. Сейчас бы встретиться с Глебом и прямо спросить у него, что случилось в день родов, но, где гарантии, что он что-то мне расскажет?

Всю дорогу Максим бросал на меня короткие взгляды, а я мечтала поскорее оказаться рядом с Диной и обнять ее. Чтобы ни случилось в прошлом — она моя дочь. И ничто этого не изменит. По крайней мере в моих чувствах к ней.

— Ты обещаешь не делать глупостей? — по салону разлился низкий и спокойный голос Шведова, заставляя меня повернуть голову и взглянуть на него.