Я тебя поймаю

– Вот ты любишь, Сева, шпионские страсти! – восклицает она и порывисто спешит к дверям, чуть не сбивая с ног Алису, снова вошедшую с папками.

– На стол положи и запри кабинет, – велю я, догоняя Тайку.

Алиса, застыв на месте, робко кивает. А Таисия, уже на лестнице, разворачивается ко мне и замечает раздраженно. – Ну, ты и хам, Сева! Папа с людьми так никогда не разговаривает.

– У нас разный менталитет, – фыркаю я, подходя и беря за руку неразумную девицу. – Поговорим, – рыкаю, выводя ее на широкую террасу.

– О чем? – вскидывается она и тут же оказывается в моих объятиях. Прижимаю Тайку к себе и не желаю ничего большего. Только чувствовать ее горячие дыхание, желательно лежа в кровати.

Как же меня пробирает, блин! Больно, мать вашу. Очень. Особенно, если я облажаюсь. Только представить… хоть на минуточку… и уже сковывает сердце от нестерпимой тоски и жалости к самому себе. Забыть ее? Ну как, если только обнимая ее, я ощущаю себя живым. Если эти короткие обнимашки буду потом вспоминать бессонными ночами.

Таисия привычно отталкивает меня и отходит к парапету. Кутается в тонкую курточку на пронизывающем ветру и, накинув на голову капюшон, горестно смотрит вдаль.

– Я не чего не понимаю, Сева, – вздыхает печально.

Притягиваю ее к себе, закрывая от ветра. Не вырывается. Не машет кулаками и коленками. А просто кладет мне голову на грудь и просит.

– Рассказывай.

Я млею от легкой хрипотцы в голосе, от прикосновения к моей груди маленькой лохматой головки, чуть доходящей до моего плеча. Я, старый циничный ублюдок, схожу с ума от нежной золотой птички. И сердце норовит выскочить из груди и, бухнувшись на мраморный пол, разбиться вдребезги.

– Андрей Ковалев – член банды. Сейчас Антипов и полиция выясняют, с кем он связан. Двух человек уже обнаружили. Против них есть улики…

– Никогда бы не подумала, – пожимает плечами Тайка. – Мне казалось, он должен был уехать домой. К жене и детям.

Усмехаюсь криво, вспоминая штамп в паспорте незадачливого женишка. Или, вернее, провалившего задание агента.

– Он прописан в Иркутске, Тая.

– А говорил, местный житель, – вздыхает она и тут же кидается в бой. – У него и говор наш. Южный. Папа рассказывал, что очень долго отвыкал.

– А это хорошая улика, – киваю я. – Нужно навести справки. Может, этот урод – актер? И его наняли специально…

– Ну зачем, Сева? Зачем?

– Открыть двери и окна в твоем доме. Попросить тебя снять с объекта охрану…

– Ну, что можно искать у нас в Пилюгино? Все самое ценное хранится в Бордовом, – разводит руками она. – Дедушкин замок сам знаешь как охраняется…

Замок де Анвилей! Я чуть с ума не сошел, когда приехал туда впервые. Средневековое сооружение, оснащенное внутри по последнему слову техники. И сам Арман де Анвиль. Потомок королей, блин!

– Мало ли, – вздыхаю я, потершись носом о капюшон. – Есть миллионы вещей, которые невозможно перевезти через границу. И тогда дом в Пилюгино – отличное место.

– Сомневаюсь, – пожимает плечами Тайка и добавляет с грустью. – Может, стоит вернуться в Бордовый? Я соскучилась по маме и дедушке.

– Как скажешь, милая, – шепчу, закрывая ее от ветра полами собственной куртки. – Давай, я быстренько найду ошибку в расчетах, и поедем. Хотя твои родственники меня не любят. Только твоя крестная…

– Ну, кто ее назвал безумной Хуаной, Сева? Лиля тогда очень обиделась. Папа тоже.

– Ну, а кто она, Тая? – усмехаюсь глумливо. Вот не люблю я эту холодную и надменную рыбину, Тайкину крестную. – Зачем, выйдя замуж за твоего деда, она притянула в Бордо тело первого мужа? Она вообще в себе?

– Не тебе судить! – бьет меня по груди Тайка. – Арман после гибели моей родной мамы хотел меня отобрать у отца. Приехал такой деловой. И сразу влюбился в Лилю. А когда женился на ней, пресек все поводы для поездок в Россию. Заставил сменить гражданство. Для нее самой шоком было, когда папа доставил гроб с телом. Зато все, кто знал Иштвана, могут в любой момент зайти в усыпальницу. Это очень важно для Светы, Мишки, Лили и моего отца…

– Прости, не знал, – хмыкаю обреченно. И готов уже себе отвесить хорошего пенделя за свой дурной язык, острый как бритва. Может, поэтому меня с первого раза отвергла семья Таисии.

– А еще ты для нее старый, – подсказывает внутренний голос.

– Да пошел ты, – огрызаюсь хмуро.

И решив перевести разговор в шутку, замечаю весело.

– Арсений рассказывал, как после какого-то приема заночевал в склепе. А утром выяснилось, что у него отпечаталось имя Светкиного отца на спине…

– Это было ужасно, – с улыбкой вздыхает Таисия и хочет еще что-то добавить. Но я, накрыв ее губы своими, пресекаю глупую болтовню.

Где-то рядом открывается дверь, и кто-то смущенно кашляет.

Лиля Бессараб.

– Тая, Всеволод Юрьевич… – лепечт она, пытаясь избавиться от неловкости. – Вас дознаватели просят подойти.

– Сейчас придем, – киваю, улыбаясь. И как только растерянная Лиля выходит, снова целую Тайку. А она прижимается ко мне всем телом.