Я тебя породил…

– Да-а, – протянул он, когда Милославская закончила, – дело серьезное. – Милиции следует заняться московскими противниками твоего магната!

– А я о чем говорю! – радостно подхватила гадалка.

– Семен Семеныч! Товарищ капитан! – вдруг окрикнул кто-то Руденко.

Три Семерки лениво обернулся. К нему навстречу спешил один из сотрудников, очень встревоженный и озабоченный. Руденко подозрительно сдвинул брови.

– У нас неприятность! – не дойдя до сослуживца двух метров, торопливо заявил тот.

– Что такое? – опустив уголки губ, спросил Семен Семеныч.

– В директора охранной фирмы… ну, в этого, – запыхавшийся милиционер начал говорить отрывисто и торопливо и остановился, чтобы перевести дыхание.

– Ну?! – прикрикнул на него взволновавшийся Руденко.

– В него стреляли…

– В Незнамова?… – хором ахнули Яна и Три Семерки.

– Да!

– Насмерть? – почти беззвучно произнесла Милославская.

– Не знаю, к-кажется, он в реанимации…

– Боже! – прошептала гадалка, закрыв половину лица ладонями.

– Так, так, так… – растерянно забормотал Руденко, потирая подбородок.

Исподлобья он бросил взгляд на Милославскую и, слегка потянув ее за рукав, сказал:

– Идем, сначала узнать все как следует надо.

Друг за дружкой Яна и Семен Семеныч вбежали в отдел. Гадалка семенила позади своего товарища, едва-едва не наступая ему на пятки. Никто из сотрудников ее не останавливал: знали уже, что она с Руденко.

В кабинете, куда они зашли, царил полный переполох: кто-то пытался отыскать что-то среди кучи бумаг, кто-то громко кричал в телефонную трубку, двое милиционеров с жаром спорили, а двое накинулись на Руденко с новостями, о которых он уже имел несчастье быть осведомленным.

– Сема, ты где пропадаешь?! Не дозвонишься! Незнамов! Стреляли! Утром! – наперебой закричали они.

Семен Семеныч смотрел на них выпученными глазами несколько секунд, а потом понял, что, если они и дальше станут так излагать свои мысли, он вообще запутается.

– Стоп! – закричал он, заглушив всех и стукнув кулаком по столу. – Что вы орете?! Говорите кто-нибудь один!

Все как-то сразу замолчали (даже тот, кто говорил по телефону) и посмотрели в сторону Руденко. Он стоял, поставив руки в бока, и смотрел на коллег из-под нахмуренных бровей.

– Утром…, – начал один из сотрудников, и другие его уже не перебивали.

Три Семерки слушал, покручивая ус. Вся милиция была на ушах, и это не обещало ни ему, ни его «соплеменникам» ничего хорошего на очередной планерке. Семен Семеныч даже представил лицо своего разгневанного шефа, провозглашающего себя единственным добросовестным работником милиции. Шеф в такой ситуации обычно краснел, а уши его странным образом оттопыривались и становились мертвенно-белыми.

– В общем, сейчас он в реанимации, – закончил коллега Руденко.

Милославская вздохнула с некоторым облегчением: Незнамов находился в коме, но, главное, он был жив. Еще оставалась надежда, что клиент выживет.

– Оппозицией из Питера следует серьезно заняться, – протянул Семен Семеныч.

Все удивленно переглянулись, и Руденко пришлось поведать им то, что он сам несколько минут назад узнал от Милославской.

– Ловко работаешь! – сказал один из оперов, глянув на Три Семерки как-то более уважительно.

Не стесняясь присутствия Яны, тот любезно принял этот профессиональный комплимент.

– Пробьем их по своим каналам, – согласились коллеги с Семеном Семенычем, и через минуту двое из них удалились на это самое пробивание.

– Подожди здесь, – буркнул Руденко Милославской и тоже куда-то вышел.

Вскоре разбежались и остальные: случившееся прибавило забот каждому из них. Яна осталась одна в запыленном прокуренном кабинете. Произошедшее у нее в голове не укладывалось. Преступники вели себя очень дерзко, и, вероятно, готовы были ради достижения своих целей на все.

Милославской в очередной раз пришла мысль, что Галюся от них действительно сбежала, раз, не найдя ее в доме, они взялись за самого Незнамова. Только вот куда сбежала? А может быть, врагам Дмитрия Германовича просто надоело его уговаривать?

На старинном железном сейфе стоял маленький черно-белый телевизор, который совсем недавно привез с дачи кто-то из сослуживцев Руденко. Он тихонько, по сравнению с творившимся еще недавно в кабинете шумом, работал. Сообщение диктора «Новостей», долетевшее до слуха гадалки, заставило ее прислушаться.

– Сегодня утром, – железным голосом вещала она, – совершено беспрецедентное покушение на Дмитрия Незнамова, – дальше следовала краткая биография Галюсиного отца, – Преступники скрылись. Свидетелей пока не обнаружено. Начато уголовное дело.

– Ну вот, – печально произнесла гадалка, – кажется, события принимают более серьезный оборот. До телевидения уже дело дошло.

На экране появился кадр, запечатливший место преступления; потом диктор много говорила о разгуле преступности в городе и бездействии местной милиции; показали даже одного милиционера, который, открыв рот, спал на скамейке какого-то парка.

Через некоторое время в кабинет влетел Руденко, трясущий в руках стопку утренних газет.

– Вот! – раздувая щеки, воскликнул он. – Почитай!