Я тебя породил…

Девушка, сбросив с себя колпак, лежала на груди Незнамова и крепко прижималась к нему, не произнося ни звука. Милославская остолбенела. Копна волос, рассыпавшихся по халату, показалась ей ужасно знакомой.

Она вдруг подумала, что никакой это не киллер женского пола, а Галя Незнамова. Скорее всего, она из средств массовой информации узнала о том, что ее отец находится на грани жизни и смерти и в состоянии таком пребывает, возможно, последние минуты, готовясь отойти в мир иной. Горячее чувство понимания этого, по сиюминутному предположению гадалки, сподвигло дочь бизнесмена к преодолению всех преград во имя встречи с переживающим критические минуты отцом. Яна знала, что в таком состоянии человек бывает способен на многое.

У Милославской не было ни одной лишней секунды для размышлений над правдоподобностью собственной версии.

– Галюся! – тихо воскликнула она.

Девушка вдруг приподнялась и невольно, даже инстинктивно, совершенно без испуга, обернулась. В полумраке просторной комнаты, освещаемой только одним большим светильником, горевшим тускло, глаза их встретились. Долгожданная гостья смотрела дерзко, зрачки ее блистали.

Милославская, совершенно растерянная и неуверенная в своем предположении, навела на девушку пистолет.

– Папа! – вскричала та и снова прижалась к телу.

Незнамов вдруг как-то повел головой, пошевелил губами и, судорожно задергав веками, приоткрыл глаза. Он посмотрел на девушку и был не в силах что-то сказать, но лицо его приняло такое невероятное выражение, что было понятно: он ее узнал.

Девушка вдруг поднялась и двинулась прямо на Милославскую. Та, не зная что предпринять, беззвучно шевелила губами. В этом стрессовом состоянии гадалка даже не заметила, как нажала на курок… Раздался выстрел. Звук выстрела и звон разбитого и осыпающегося стекла в этой тишине коридоров был подобен внезапно грянувшему грому. Девица рванула вперед и в мгновенье ока сшибла с ног Милославскую.

Разбуженный грохотом, Руденко вскочил на ноги и пытался нащупать пистолет, которого на месте не было. Подобная вихрю, девушка легко сбила с ног и его, полусонного и абсолютно ничего не понимающего.

Доктора, выбежавшие из ординаторской и увидевшие сотрудницу в белом халате, вопрошали:

– Что там? Что это было?

Она молча пронеслась мимо них и скрылась за высоким стеклянными дверями.

– Галюся! За ней! – неистово заголосила гадалка и рванула вперед, увлекая за собой Три Семерки.

– Да постой ты! – резко отпрянув назад, крикнул он.

– Что это было? Где пистолет?

– Вот он! – гадалка протянула приятелю пистолет, – Бежим же! Она уйдет!

– Зачем уйдет? Куда? – переваливаясь с боку на бок, Семен Семеныч побежал насколько мог быстро.

Врачи, недоумевающие, как горох посыпавшиеся с разных отделений, разом кинулись в реанимацию, где тихо хрипел, называя имя дочери, Незнамов.

Когда Руденко и Милославская выскочили на улицу, они увидели трогающуюся с места белую «десятку».

– Уверена, что это та самая! – воскликнула Яна. – В погоню!

Тут же они с Семеном Семенычем уселись в милицейский «УАЗик», взятый им ввиду отсутствия в этот день его личного транспорта, и, резко тронувшись с места, помчались в след за солидно к оторвавшейся от них к тому времени машиной.

На ходу, пытаясь перекричать рев мотора, гадалка рассказывала приятелю, как все произошло. Он, дослушав до половины, стал жутко материть ее за пистолет, с которым она как следует не умела обращаться.

Десятка, минув пару светофоров, вывернула на улицу, резко поднимавшуюся вверх. Это был частный сектор, и дорога тут простиралась соответствующая. «УАЗику» были практически нипочем засохшие земляные колеи, он только рьяно подпрыгивал и двигался вперед. Зато «десятка» более легко лавировала между ними.

Семен Семеныч включил сирену.

– Дорогу-то уступать некому! – кричала ему гадалка.

– А, так, для устрашения! – махнув рукой ответил он.

Вскоре они оказались в одной из самых глухих частей города. Расстояние между «УАЗиком» и «десяткой» то сокращалось, то вновь увеличивалось. Вступить в схватку в таком захолустье было опасно. А зачем вступать? Ни Яна, ни Три Семерки никак не могли понять, почему дочь Незнамова пытается от них скрыться.

Руденко, понимая, что объявившие себя противниками сдаваться не собираются, связался с постами ГАИ и призвал их к перехвату «десятки». План перехвата был составлен в считанные секунды и объявлен по всему городу. Те «дорожники», которые планировали провести эту ночь спокойно, глубоко ошиблись.

* * *

Полосатый шлакбаум на выезде из города перекрыл дорогу. Упитанный сотрудник ГИБДД легко взмахнул своим полосатым жезлом, указывая на обочину. «Десятка» подчинилась – ехать было некуда.

Стекло автоматически опустилось, водитель снизу вверх посмотрел на сотрудника – тот представился:

– Капитан Ермолов. Документы, пожалуйста, – при этом капитан отошел немного и посмотрел на номера автомобиля, а потом кивнул своим коллегам, которые с автоматами стояли у противоположной стороны дороги.

Те сразу подошли ближе. Ермолов посмотрел в развернутое водительское удостоверение и строго произнес:

– Выйдите, пожалуйста, из машины.