Я тебя ждал

Кричу, царапая ногтями широкую спину, когда накрывает сладкой судорогой, полностью растворяясь в своих ощущениях. Меня трясет, когда в беспамятстве повторяю его имя, как заведенная, а он продолжает свои мощные толчки. Ускоряясь, удерживая за бедра, вынуждая приподняться, выгнуться еще сильнее. Вколачивается, с хриплым рычанием, снова доводя до исступления.

Так как с ним – не было больше ни с кем и никогда. И не будет. Так что бы забыть обо всем на свете. Имя свое забыть. Все забыть, сконцентрировавшись только на нем, но его прикосновениях, движениях внутри меня. Так просто не бывает.

Это была долгая ночь. Когда не могли оторваться друг от друга, не могли насытиться, неизвестно откуда беря силы для очередного витка чувственного марафона. Измятое, истерзанное тело болело, натертую плоть саднило, смятые губы опухли, но мне все равно было мало, хотелось еще и еще.

И только спустя несколько часов, окончательно утомившись, и потеряв связь с реальностью, провалилась в глубокий сон.

***

Я опять в подземелье, и хочется кричать от безысходности, потому что все повторяется. В третий раз.

Опять иду туда, где закован узник, где последняя цепь, с трудом удерживает его в темнице. У меня в руках опять сжат пузырек, и мне даже не надо на него смотреть, я знаю какой он. Черно-красный, переливающийся, будто огонь сквозь застывшую лаву пробивается.

Содержимое сейчас прожжет последнюю цепь, и он вырвется на свободу. Что тогда? Если сейчас он способен вытворять такие вещи, что же тогда начнется после освобождения? Страшно предположить.

Больше всего на свете хочется развернуться и убежать, но я опять не хозяйка своему телу. Ноги переставляются сами вне зависимости от моего желания. Шаг за шагом, вперед, неотвратимо приближаясь к финалу. Да, я сама пришла к нему, сама шагнула навстречу, утонув в чувственном водовороте, но этого мало, чтобы поменялось отношение к ситуации в целом. Я до жути не хочу его освобождать.

Подхожу неосмотрительно близко, забыв, что с одной цепью у него больше свободы.

Бросается на меня, чуть не сбив с ног, и только каким-то чудом успеваю увернуться, отскочить в сторону.

Правильно не пропускай меня, не надо! Выбей из рук этот проклятый флакон и раздави его, так что бы ни капли не попало на цепь. Останови меня! Не дай мне освободить тебя. Умоляю!

Беснующийся туман останавливается, замирает на одном месте, вглядываясь в меня, а потом медленно отступает в сторону, освобождая дорогу. Тут же ноги продолжают свое движение и несут меня к самой дальней стене, где вбито последнее массивное кольцо.

Узник жмется к стене, замирает в ожидании, и я чувствую на себе его взгляд, наполненный лютым нетерпением.

Я боюсь. В этот раз страх другой. Не перед тем эфемерным созданием, что гоняет меня по дому, крадет дни, сталкивает в кошмар, жестоко управляет родными людьми, испытывая на прочность мою психику. Нет. Я к нему…привыкла. Даже в какой-то степени приняла, раз пошла сама на его поиски и с готовностью, как мартовская кошка, прогибалась в его руках. Нет. Я боюсь того, каким он станет, когда последняя цепь падет. Когда его ничего не будет сдерживать. Что я для него? Игрушка? Способ проявиться? И все?

Я ведь так до сих пор и не поняла, почему его выбор остановился на мне. Не на младшей сестре, которая жила всегда в этом доме, и была красива, как утренний цветок, а именно на мне.

Что станет со мной, когда он освободиться, получит то, что хотел? Мне почему-то кажется, что от меня ничего не останется, растворюсь, потеряюсь, и пути назад не будет.

Очередная никчемная попытка остановиться, и снова никак.

Прохожу мимо него, отхлынувшего белым потоком к стене. Скольжу взглядом, пытаясь различить знакомые очертания, но вижу только мглу.

Перед стеной, возле кольца останавливаюсь, бросая неуверенный взгляд через плечо. Что если я сейчас сожгу последнюю цепь, и навсегда останусь здесь, в этом подземелье?

Хочется плакать. От страха, от тоски, от разрывающих душу сомнений и противоречий, а больше всего от собственной беспомощности.

Поднимаю руку, на раскрытой ладони проклятый пузырек и жидкость в нем пульсирует в такт биению сердца. Обратной дороги нет.

Сжимаю кулак, чувствуя, как кожу опаляет тягучим жаром, капли живого огня падают на покрытый вековой пылью металл.

Звенья мгновенно начинают тлеть, наполняя воздух тяжелым запахом. Почему-то мне кажется, что пахнет паленой шерстью, волосами.

Наблюдаю, как внутренний огонь красной полосой ползет в сторону пленника. Обреченно слушаю шипение, потрескивание. Сколько секунд продержится последняя цепь, удерживающая его в заточении?

Три!

Я успела досчитать только до трех…

Прогоревшая цепь начала пеплом осыпаться на пол, жалобно то ли звякнула, то всхлипнула и, оборвавшись, тяжело плюхнулась на пол, а потом, быстро, хлеща свободным концом из стороны в сторону, втянулась в туман.

Ну, вот и все…

Помоги мне кто-нибудь, пожалуйста!