"Я у себя одна", или Веретено Василисы

У меня при чтении такого рода списков возникают совсем другие вопросы. Что же надо было сделать с девочкой, чтобы до такой степени вытравить из ее общения с представителями противоположного пола даже тень какой бы то ни было естественности? Почему отношения с мужчиной в этом "раскладе" полностью лишены радости — ни интереса, ни удовольствия, один сплошной страх ошибки? Почему воображаемый мужчина, которому словно сдается какой-то бесконечный экзамен, такой убогий, слабый, не­интересный? Почему "наши телезрительницы" совершенно не предполага­ют — судя по вопросам, — что они сами могут в общении с мужчинами хо­теть разного, искать и находить разное? Где хоть одно упоминание о том, что тело, душа, разум, дух женщины вообще имеют собственные — и раз­личные — потребности?

В пространстве плавает некая виртуальная женщина, у которой нет ни биографии, ни чувств, ни возраста, ни самооценки. Она — надувная игруш­ка, причем не обязательно из ассортимента секс-шопа — может быть рек­визитом и в гостиной, и на кухне, и в офисе. Как говорится, за что купят — то и отработает.

Я не верю в массовый врожденный идиотизм — ни женский, ни мужской. Когда милая и неглупая тележурналистка говорит извиняющимся тоном: "Нашу передачу смотрит такой контингент — домохозяйки, сами понима­ете, что они могут спросить. Главное, с ними надо попроще, на их уров­не", — для меня это многое проясняет. В частности, происхождение "на­дувной куклы". Обратите внимание, как гармонично дополняют друг дру­га страх "сказать не то" аудитории — и покровительственное "что они могут спросить" у "дорогой редакции". При всех различиях в образова­нии, возможностях, амбициях —

Не нравится она им, неинтересна. Ее можно только использовать — а на что она еще годна, не разговаривать же с ней, в самом деле? Одна "домохо­зяйка" сказала по этому поводу так: "Не могу я смотреть эти женские про­граммы, тупость какая-то. Вот "В мире животных" — это да, детские есть интересные, документальное кино, даже футбол. Там хоть жизнь, происхо­дит что-то". Может быть, эта женщина не знает многого. Но и "ее уровня" вполне достаточно, чтобы не путать жизнь с ее отсутствием. Мертвой — "надувной" — ей быть не нравится.

И если к самим журналам и телепрограммам у меня вопросов нет — они такие, какие только и могут быть, то есть какие купят, — то к нам, поку­пающим или хотя бы перелистывающим, вопросы есть. Мне интересно, что нас привлекает в этом мило упакованном кукольном царстве. Конеч­но, мы имеем право предпочесть эту картину мира и самих себя про­чим — так же, как имеем право питаться сплошь жирными пирожными с ядовитым розовым кремом. Но по крайней мере понимая, что это вред­но... Нам кажется, что мы воспринимаем "жирную розочку" глянцевых страниц иронично, с безопасного расстояния. Так ли это? В самом ли деле глянцевая сласть безопасна для самооценки и достоинства или все-таки эксплуатирует наши слабости и потихоньку питает старый и могуще­ственный миф о женской глупости, мелочности, тщеславии, зависимо­сти — короче, принадлежности к "колонии паразитов" или в лучшем слу­чае — к "низшей расе"? Тогда тем более интересно, на чем нас, чем нас, за что — в смысле за какую веревочку...

На любом тренинге продаж, где обучают тонкостям манипулирования че­ловеческими слабостями, говорят примерно следующее: вы продаете не товар, вы продаете удовлетворение какой-то потребности, исполнение же­ланий, мечту... Какие потребности требуют "глянцевых сладостей"? О, их немало! Даже неполный список впечатляет. Например, такой:

•   (Неспроста в боль­шинстве изданий к нам обращаются прямо — ну просто виртуальная подружка!) Нам гораздо чаще, чем мы это замечаем, нужна поддержка, общение — причем специфически женское, не осуждающее интерес к собственным ногтям или качеству кожи, рассыпающее калейдоскоп дета­лей... "Мне все про тебя интересно и важно, давай расслабимся и помеч­таем... Я могу тебя развлекать, забавлять, утешать... Я всегда с тобой... Только не забудь подписаться..." Интересно, от кого мы предпочли бы это услышать и не услышим — ни тогда, ни теперь, ни потом?