Я убил Бессмертного. Том 4 (СИ)

— Не буквально, конечно, — легко согласился Жюль. — Но его власть и богатство не меньше, чем у иного императора. Все эти небоскрёбы, заграничные счета, дорогие машины… простите, я не уверен, разбираетесь ли вы в машинах — вы же новенький здесь, так?

Люк неопределённо повёл плечом.

— Возможность устраивать вечеринки вроде этой, — продолжил Жюль, — всё это великолепие, это шампанское и маленькие тортинки с икрой…

— И какой ценой? — Люк всё так же сверлил его неподкупным взглядом паладина.

— А вы у нас моралист, господин Люк? — хмыкнул Жюль. — Вот уж не думал, что встречу такое качество в лучшем ученике Артура Готфрида — интригана, который во имя своих сомнительных целей жертвовал людскими жизнями направо и налево!

— Мой учитель — не какой-то интриган! — рявкнул Люк так, что нескольких ближайших демонов отбросило от него. Жюль, впрочем, остался стоять и улыбаться. — Он сражался не ради выгоды, а ради священных целей!

— Ага, ага, — хмыкнул Жюль. — Убить Виссариона. Он был с ним заодно — ты же знаешь?

— Не смей… — начал было Люк, закипая, и Сенат внутри него заворочался с таким настроением, что Люк сразу понял — тот поддержит его.

— Ну ладно, ладно, — Жюль выставил вперёд ладони. — Какой ценой? Никакой, для самого Крейна. Ценой других. Может, всего мира, но какое ему до того дело? Он станет одним из владык этого мира — нам ведь тоже нужны наместники. А вы, господин Люк… не тяжело остаться без власти после двадцати лет в короне?

Люк не ответил.

— Я не зря начал свой разговор с речи о будущем, господин Люк, — Жюль продолжал улыбаться. — Будущее предопределено — и оно предопределено нами. Этот мирок… Что он, как не кормушка для сильных?

Люк глядел на демона испытующе. Спокойно, спокойно. Он говорил это и себе самому, и Сенату. Мы же пришли сюда слушать и смотреть? Вот и отлично. Слушаем. Смотрим. Действовать будем потом.

— Любой мир, если так вдуматься, — заметил Жюль, — выстроен по такому принципу. С нами или без нас, но везде есть сильные и слабые. Первых мало, но они снимают все сливки; вторых много и им остаются помои. Мы просто меняем власть на свою, вот и всё.

— Там, где вам не дают отпор, — вырвалось у Люка. Этот тип его бесил, и даже терпение подходило к концу. Кажется, его было не так уж и много.

— Помилуйте, господин Люк, — рассмеялся Жюль, и ближайшие к нему демоны тоже рассмеялись. Только теперь Люк обратил внимание, что все разговоры в зале стихли — все слушали их. — Какой отпор? Пара десятилетий боёв? Мы умеем ждать. Любой отпор нам — лишь малая отсрочка. Хотите знать имя единственного существа, которое действительно было для нас опасно?

— Артур Готфрид? — поднял брови Люк.

— Пха!.. Виссарион, — презрительно покривился Жюль. — Это он не пускал нас в свой мир.

— Виссарион? — Люк часто поморгал. — Но он же…

— Злодей и негодяй, да? — наклонил голову Жюль. — Некромант, разоритель и всё такое. Да, просто ему не нужны были конкуренты — только и всего. Никто не сражается за свет и добро, господин Люк — их просто нет, этих категорий. Все сражаются за место у кормушки.

— Ложь, — отрезал Люк. — Я знавал рыцарей благородных и достойных, что ценили честь прежде жизни…

— Ну, честь-то они, может, и сохранили, — рассмеялся снова Жюль. — А жизнь? Может, такие и есть, но они проигрывают.

Он обернулся и указал на Герду, что ушла в другой конец зала, чтобы вновь быть подальше ото всех, оказаться окружённой немыми и улыбчивыми статистами.

— Видите эту девушку? Вот и плата, принесённая господином Крейном за союз с нами. Но это… мелочная плата для него. Знаете, что будет дальше?

— Я будущего не вижу, — сухо отозвался Люк.

— Дальше будет то, что предопределено заранее, господин Люк, — снисходительно поведал Жюль с видом знатока, открывающего истину простофиле. — И ни вам, ни мне этого не изменить. Дальше эта плата будет принесена, и Герда Крейн переродится. Считанные мгновения — по нашим меркам — остаются до этого момента. Герда Крейн переродится, чтобы стать Матерью Рока — а после этого нас будет уже не остановить, и даже отсрочить что-либо станет почти нереально.

Люк слушал демона с закипающим внутри гневом. Эти лживые ублюдки!.. Они так уверены в себе, что говорят всё без опаски. Не изменить? Не изменить, говорите?

— Этот мир уже наш, — улыбнулся Жюль. — Слышали, как этот безумный проповедник… Джебедайя Мерсильер… говорит в своих интервью? Называет Крейна демонопоклонником и всё такое. Бедняга… он даже не понимает, что случайно попал в яблочко. Мать Рока воссияет тьмой, господин Люк. Всё случится так, как мы этого хотим. Поэтому ваш выбор прост. Умереть с гибнущим миром… или присоединиться к нам. Победителям.

Он покачал головой, отступая на шаг.

— Решайте, господин Люк. Решайте, за что вы сражаетесь и зачем.

***

— Обязательно было изображать из себя агента Смита? — покосился Крейн на Жюля.

— «Матрица» — отличное кино, — заметил демон. — Очень… правдоподобно рассказывает о том, что такое иерархия.

— А если он скажет «да»?

Крейн и Жюль наблюдали за происходящем в зале через небольшое окошко.