Я уже барон. Книга 2

— Это вмешательство в дуэльный кодекс! — крикнули со стороны Трубецкого, но тот заткнул его вскинутой ладонью.

— Без магии не можете сражаться? — удивился преподаватель, запахивая кимоно поплотнее. — Тогда проваливайте с моего стадиона и сражайтесь в туалете! Здесь вы будете драться по старинке!

Толпа загудела и начала возмущаться. Многие собирались уходить.

— Молчать! — рявкнул Трубецкой. — Что я не справлюсь с каким-то новеньким одним мечом? Разошлись! — Он повернулся ко мне. — Надеюсь, ты не струсил? Или все-таки пройдем в парк или еще куда?

Что за дурацкая провокация? Типа если я захочу перейти туда, где можно использовать магию, автоматически буду выглядеть слабаком? Он не учел, что я маг только недавно, и сражаться без магии мне куда сподручнее.

— Давай уже начнем! — Я пару раз ударил острием по земле, приглашая подойти.

— Вот и славно! — довольно кивнул Рей и опустил рубильник.

Никаких изменений я не ощутил. Возможно, это из-за недавнего фокуса с Лорой, а может и потому, что я слишком зол.

Как только все формальности были соблюдены, Марк резким выпадом попробовал закончить едва начавшийся бой. Что ж, я сделаю то же самое.

Пару раз уклонившись, я проткнул его запястье насквозь, затем таким же колющим ударом пробил сухожилия под коленками двух ног. Без магии он будет долго лечиться!

Упав на колени, Марк не смог подняться. Меч полетел в сторону.

— Признаешь поражение⁈ — спросил я.

— Пошел ты к черту! — сплюнул он мне под ноги.

— Хорошо, — ответил я, поддев ногой его выпавший меч. — Тогда по праву сильного я забираю твое оружие.

— Я еще не проиграл! — крикнул Трубецкой, пытаясь встать на ноги. Жаль, бесполезно. Ему надо в лазарет. Кто знает, на сколько сильно я его потрепал.

— Хорошо, раз ты не проиграл, то нападай! — с усмешкой сказал я.

Пара попыток, и он упал в лужу собственной крови.

— Победа в дуэли засчитывается, когда оппонент признал поражение или если тот потерял сознание, — сказал я, когда Лора рассказала про этот пункт в правилах.

Трубецкой понял, что он в невыигрышном положении, но никаких идей у него не было.

— Больной инвалид с амнезией! — В отчаянии он решил меня унизить хоть на словах. — Стоило тебе вернуться, как твой жалкий отец собрался подыхать. Стыдно за такого ублюдка как ты!

А я стоял и улыбался.

— Всяко лучше, чем быть на твоем месте. Сидишь и воешь от боли, а над тобой стоит первокурсник, — покачал я головой. — А раз ты настолько низок, что охотишься толпой на невинную девушку, то и твой отец такая же мразь. Походу, вся семья у тебя произошла от крыс.

— Сука! — зарычал он. — Ты пожалеешь о сказанном…

Его язык стал потихоньку заплетаться. Чем больше Марк злился и кричал, тем быстрее стучало его сердце. Из ран кровь просто хлестала.

Я подошел ближе и наклонился. Трубецкой дернулся, но не смог даже ударить.

— Поверь, ты не представляешь, как я жалею, что мы с тобой не один на один, — прошептал я ему на ухо. — Но ничего. Мне пока хватит и того, что ты стоишь на коленях. Можешь пожаловаться своим музыкальным дружкам в городе. Но запомни: в следующий раз у нас будет поединок на смерть. Пиши завещание.

— Ты даже не… — осекся он и замолк. Глаза закатились. Трубецкой рухнул мордой в пол, смешно приподняв задницу.

— Думаю, на сегодня с него хватит! — засунув свой меч в ножны, я поломал его сабельку о колено и бросил в ближайшую урну.

— Он же теперь от тебя не отстанет! — пролепетала Анна, когда я к ней подошел.

— Зато отстанет от тебя, — посмотрел я на его кверху торчащую задницу. — После такого позора он какое-то время посидит тихо.

Поздравить с победой собрались многие ребята. Арнольд, Маша, Вика, Леня и куча малознакомых студентов. Многим из них Трубецкой доставил уйму неприятностей, и теперь он сто раз подумает, прежде чем возобновлять свои делишки. А если нет, то всегда можно повторить…

— Кузнецов-кун! — окликнул меня Рей. — Вы прекрасно сражались, и показали несколько новых приемов, которых мы с вами не разучивали! Надеюсь, в скором времени, мы опробуем их в поединке.

— Безусловно, — поклонился я.

Все начали расходиться. Друзья Трубецкого уволокли его в лазарет, а мы пошли к Кутузовой.

— Маша, я сегодня посплю в институте, — сообщила Аня, когда мы проходили главный вход. — Ты не расстроишься?

— Нет, что ты⁈ Конечно! Думаю, теперь ты в безопасности.

— Если что, мой номер ты знаешь! — тут же вмешался я, помахав мобильным.

— Знаю, — улыбнулась она и побежала к Лене. Он ждал ее под одиноким деревом.

По пути домой мы с Машей зашли в винный магазин, где знакомый сомелье предложил новый сорт вина.

Уже дома я лег Маше на колени и не заметил, как уснул.

Проснулся от аромата французских булочек. На удивление я лежал в кровати и без одежды.

— Надеюсь, это не ты меня отнесла на руках? — заходя на кухню и целуя Машу в щеку, спросил я.

— Ну еще чего? Ночью ты сам встал, как робот, разделся и лег, — объяснила она, и я немного успокоился.

Теперь на одну проблему стало меньше. Трубецкой пока залечивает раны, на носу отборочные, и надо готовиться.