Я вам что, Пушкин? Том 1 (СИ)

Та не обратила внимания. Вооружившись целым арсеналом цветных карандашей, она быстро-быстро штриховала что-то в тетрадке. Вдохновенно творила, с упоением, даже кончик языка наружу. Занятно. Я почему-то всегда думал, что если кто и будет из девочек «художницей», то это Нацуки. Манга же еще и изобразительный вид искусства. Хотя черт знает, может, коротышка тоже втихаря какие-нибудь хентайные комиксы рисует.

(это навряд ли. представь, какой кавардак разыграется, если ее батя обнаружит столь пикантные рисунки)

Если по чесноку, то папаша Нацуки не показался мне монстром. Нет, на душу компании, с которым приятно распить бутылочку в баре, он тоже не тянул. Но и мудаком не показался. Обычный мужик, слегка заебанный жизнью, лутает изо дня в день свою трудовую деньгу. Еще бы дочь получше кормил — и вообще порядок.

— Саёри… — с нажимом повторила Моника.

Сайка наконец сообразила, что обращаются к ней, а не к тени папаши Гамлета, и выпустила карандаш из пальцев. Я машинально отметил, что карандаш был нежно-голубой, оттенка лазури. Хорошо. По крайней мере, ужасы не рисует.

— Да-да, что такое, Мони?

— Мы с тобой займемся печатными материалами — сделаем флаеры, листовки и, полагаю, будет здорово оформить брошюры с нашими стихами. Небольшие, страничек на десять. Я уже начала набрасывать варианты дизайна, вечером скину тебе…

— Эй, — Нацуки уперла руки в бока, — интересное дело! А нам ты показать не хочешь? Или наше с Юри и с Гару мнение не учитывается? Вдруг ты какую-нибудь ерунду кривобокую придумала…

Моника раскрыла рот от удивления и негодования. Но быстро взяла себя в руки… вроде бы.

— Ты подвергаешь сомнению мои эстетические стандарты, Нацуки, правильно я поняла? К твоему сведению, в искусстве…

— Н-не ст…ст…станд-дарты, а п-предпочтения, — встряла Юри. Она торопилась и от того сильно запиналась, — м-мы все в к-к-курсе, что у тебя п-полный порядок с т-творческим в-видением, М-моника. Н-но п-посколько нас в к-клубе п-пятеро, т-то и п-принимать такие решения мы д-должны к…к…к-кол…кол…

— Вместе, я поняла, — резко перебила ее Моника.

Донельзя сконфуженная Юри замолкла и склонилась над партой. Мне стало ее жаль. Сколько там лет назад ДДЛК вышла, пять? Шесть? За такую прорву времени Моника могла бы и научиться базовым вещам типа эмпатии, что ли. Да не, бред какой-то. Она не считала нужным это делать, раз уж все остальные девочки якобы ненастоящие. И тем не менее такая бестактность резанула по уху. Да, когда-то я давил шлюх в ГТАшечке ради забавы, зато теперь даже для чат-жпт запросы составляю вежливые, хотя этого никто и не требует.

(ох как приосанился-то. возьми с полки пирожок. или кексик)

Есть идея получше. Я поднялся с места, пересек аудиторию и приземлился рядом с Юри. Она даже головы не подняла — наверняка сейчас изо всех сил себя ругает. Глупая. Было б за что. Теперь надо бы убедиться, что за нами наблюдают… да, так и есть. И не просто наблюдают — Моника пялилась на нас во все глаза. Я осторожно провел ладонью по волосам Юри. Готов поставить сотку, что на всякие шампуни с кондиционерами она тратит две трети бюджета как минимум. И результат стоил каждой копейки. Даже руку убирать не хотелось. Юри вздрогнула, чуть повела плечами и повернулась ко мне. Лицо у нее было пунцовое, в мелких бисеринках пота.

— Все хорошо, не переживай, — сказал я тихо.

— С…сп-спасибо, — прошептала она.

Дальше Юри удивила — ее длинные пальцы (вот уж кому бы тоже пошло на музыкальном инструменте играть… например, на арфе или скрипке) зарылись мне в шевелюру. Черт возьми, хорошо, что помыл голову недавно, а то позорнулся бы щас перед дамой. Прикосновения были совсем не такими, как у Моники. Более легкими, нерешительными, даже дергаными, как будто бедняга понятия не имела, что нужно делать, и действовала чисто на импульсах. Наверное, так оно и было.

(ты щас добьешься противоположного эффекта, попомни мое слово. глянь на Монику, она еле сдерживает желание отхлестать Юри тряпкой, которой протирают доску)

Ничего страшного. Надо ее в тонусе поддерживать, чтоб жизнь медом не казалась. Пожалуй, я и до конца собрания с Юри посижу.

— Если позволите, я продолжу, — произнесла Моника. И голос такой вежливый-вежливый. Сразу вспомнил один из тех минималистичных мемасов, где за показным покерфейсом прячется злющая морда с красными глазами. Стопроцентно к этой ситуации подходил.

Я кивнул. Почему-то от ее реакции здорово пробивало на смех.

— Тогда я скину примеры материалов в общий чат, и мы все вместе решим, что стоит поменять, а что — оставить.

Что-то мне подсказывало, однако, что никакой «демократии» ждать не стоит, и некоторые варианты будут ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЕЕ других.