Я вернусь…

…Я вернулась.

В город, где лето носит дождевик. В город неподдельный, откровенный. Порой суровый…

Он остался там. Она оказалась здесь.

Стамбул и Москва – даже по грамматическому роду мужчина и женщина. Такие разные…

Они любили или любят друг друга?..

Прогадала. В Москве оказалось еще холоднее, чем я предполагала.

Лето здесь пока лишь по календарю.

Москва. Мои детство, юность, молодость.

Здесь нет необходимости смотреть на воспоминания сквозь увеличительное стекло.

Всё как на ладони.

Здесь прошлое в самом воздухе. Стоит сделать вдох, и картинки начнут вырисовываться перед глазами.

Как сложно здесь думать о будущем…

Город, где наслаждаются сейчас.

Ах, влюбилась? Ну и прекрасно. Люби, но только сегодня, без перспективы, без планов на завтра.

Ах, купила, наконец, малиновую блузу от Jil Sander? Великолепно. Надень быстрей, носи назло подругам-конкуренткам, но и не думай оставлять ее на следующий сезон.

Ах, появилась возможность убраться отсюда? Неплохо. Уезжай, но запомни: ты все равно вернешься. Moscow never dies… Москва в твоем сердце неистребима.

Да, это город нового реализма – цинизма. И не верти головой, малышка. Разбитое сердце – часть нашего дресс-кода…

Бесполезно исписывать именем любимого заборы – в попытке приблизиться к нему. Здесь давно не верят во взаимность чувств. Но здесь еще не разучились любить…

Я совсем никак не чувствую себя. Все вроде привычно и одновременно незнакомо. Нет, это не Москва изменилась за одну весну. Я изменилась.

…Те, которые долго здесь не были, а потом вернулись, в один голос заявляют, что стали возвышенней. Это мода, наверно, такая: держаться с Москвой на дистанции, посмеиваться над ее ха-моватостью и дороговизной, уплетая при этом безвкусный попкорн в каком-нибудь уж больно правильном уголке Европе. Москву надо уметь понять. Она дама опытная, скупая на проявление чувств. Никак не устанет гримироваться, прятать лицо…

Люблю такую Москву все равно. Да, я убегала. Но не от нее, а от боли, очаг которой до сих пор расположен здесь…

Одна весна и так много последствий.

Я больше не боюсь.

Я больше не рисую мечты.

Я, такая довольная, отважная, стою на пути к их претворению…

Я больше не влюбляюсь в абстрактных героев, которых в моей жизни так и не было, но которых надеялась встретить.

У меня больше нет чувства, будто я уже сильно люблю человека, которого только мне предстоит полюбить.

Так я нашла свой Свет…

Впереди последняя битва.

Заключительный акт постановки худруководителя Прошлого.

Ночь в стили буги должна заканчиваться рассветом, деточка.

Вот я, femme fatale с крестьянской простою косой,

Роковой ребенок Москвы, ее блудная девочка, бледная, ладная,

На подмостках стою. А дальше – что дальше? Хорошо бы услышать: «Камера! Мотор!»…