Я вернусь

Он действительно подорвал себя. Отойдя в сторону, он, похоже, наткнулся на небольшое, не замеченное нами ответвление, где и столкнулся с ещё одним отрядом гетов. Почти лицом к лицу. После чего, предупредив нас о засаде, сорвал обе гранаты и бросил навстречу выбегающим гетам. Броню посекло, особенно досталось ногам, их почти перекрутило взрывной волной. Я склонился над ним, над измятой и изуродованной кирасой, а инструметрон вдруг пискнул, улавливая какую-то активность. Не поверив, я упал на колени проводя инструметроном над телом. Жизнь ещё теплилась в нём, в непоседливом курсанте, так мечтающем стать героем. Лихорадочно я принялся срывать небольшую коробку аптечки на поясе. Ту, что была у Дженкинса, похоже сорвало взрывом. Торопясь подключил к скафандру курсанта. Та замигала огоньками на корпусе, вводя полный комплекс противошокового, стимуляторов, ещё какие-то коктейли, поддерживающие едва треплющуюся жизнь.

— Он ещё жив! Берите, выносим его, — подскочили Роджерс с Аленко, подхватывая спереди. Мы несли его, а я желал только одного, чтобы парень выжил. Наверху нас уже ждали: «Нормандия» горой нависала над входом. Дженкинса уложили на носилки, почти весь экипаж был здесь, помогая раненым. Подбежала доктор Чаквас. Быстро отсоединив мою аптечку от курсанта, подключила свою. Я проводил взглядом сопровождавшую носилки доктора. Пошёл следом, поднимаясь по пандусу на нижнюю палубу. Тяжелораненых подняли на подъёмнике и унесли в лазарет. Остальных разместили здесь же в трюме. Буквально через пятнадцать минут, громыхая по пандусу заполз «Мако».

Мы стартовали.

Устало снимаю шлем. Тот повисает на шлангах, откинувшись на спину. Сзади тихий вопрос:

— Шепард?

Обернувшись, киваю наголо стриженному лейтенанту с «Эрестфера». Тот долгим взглядом смотрит на меня, потом командует, развернувшись к своим, срывающимся голосом:

— Экипаж, стройсь!

Семеро поднимаются, выстраиваясь. Безмерно усталые, они находят в себе силы чтобы стоять прямо, в посечённой броне, в потёках вспенившегося в местах пробоев герметика.

А лейтенант снова разворачивается ко мне, выталкивая слова сквозь схватившее спазмом горло:

— Коммандер, перед вами оставшиеся в живых, экипажа фрегата «Эрестфер». Заместитель командира десантной группы, лейтенант Морозов.

Не выдержав, отворачивается, ладонью вытирая набежавшие слезы. Ком в горле. Многие не скрывают слёз. Подхожу, обнимая Морозова. Некоторые отворачиваются, стыдясь. Нет, парни, здесь нечего стыдиться, вы выжили просто чудом, похоронив многих своих товарищей. Бегут слёзы и у меня, обнимаю по очереди каждого. Тяжело, тяжело думать: «А могли бы мы успеть раньше. Спасти ещё кого-нибудь. Хотя бы тех шестерых, что погибли там, под землёй. Если бы поторопились, если бы сразу, не планируя…»

Думаешь и не знаешь ответа. А какой ценой, ценой жизни своих, готов ли я был рискнуть офицерами своей группы? Не знаю, не хочу думать. Поднявшись на вторую палубу, чувствуя странную пустоту в груди, подошёл к лазарету, остановился, не в силах зайти, уткнувшись лбом в холодный металл переборки. Двери с шипением разъехались, пропуская Чаквас.

— Шепард, тебе плохо?

Я отрицательно дернул головой, в ответ на участливый вопрос.

— Док, я нормально. Как они?

— Тяжёлые, но шанс есть.

— А Дженкинс?

Я поднял глаза на доктора.

— У него шанс есть?

Она отвернулась, смолчав.

— Доктор!

— Не знаю! — выкрикнула Чаквас, зло отбросив мою руку. — Мне, Джон, больно не меньше, чем тебе. Делаю всё что могу, но у меня не госпитальный корабль, и даже не медслужба крейсера, нужна полноценная реанимационная камера, а не скудный кибердок. Мне уже сейчас приходится колоть такие препараты, которые больше калечат, чем лечат, только чтобы не дать остановиться сердцу и отказать окончательно остальным органам!

Запищал инструметрон на её запястье. Она вбежала внутрь, я за ней. В камере кибердока оплетённый трубками с залитым гелем телом лежал Дженкинс. Глаза его были открыты.

— Он пришёл в себя! — Чаквас подскочила к экрану диагноста.

А курсант тем временем нашёл глазами меня:

— Ком… мма… нд… Шеп..

Я подошёл ближе, став почти вплотную к камере:

— Ричард, побереги силы.

А он, глядя прямо мне в глаза зашептал:

— Шеп… я не могу умереть, я единственный сын. Шеп… Шеп… мать одну, не могу…

— Рачард, ты не умрёшь, обещаю, мы тебя вытащим!

Отвернувшись, я подошёл к Чаквас:

— Доктор, медслужба крейсера может его вытащить?

— Возможно, не могу сказать, тут слишком много «или».

— Но шанс есть?

— Да, небольшой.

— Тогда делайте что хотите, но парень должен дожить до крейсера!

Стукнув по интеркому вызвал Андерсона.

— Дэйв, Дженкинса срочно нужно перебросить на крейсер! Срочно!

— Понял тебя.

Отключившись, я обернулся к снова провалившемуся в забытье курсанту.

— Держись, Рич, только держись.

Интерлюдия 6

Станция «Кронос»

— Что скажете, сэр?