Читаем Я возьму твою дочь полностью

Я возьму твою дочь

— Она мертва?

Есорски кивнул.

— Я не понимаю…

Яну била дрожь. Она машинально, как лунатик, открыла дверь в гостиную и вошла туда. Полицейские последовали за ней.

Из кабинета Йонатана доносилась музыка.

Яна оперлась на обеденный стол, чтобы не упасть, в то время как Мертен тихо и деловито описывал случившееся. Она пыталась прислушиваться, но ей было очень трудно сконцентрироваться, она ничего не понимала, надеясь, что все это только плохой сон и что она сейчас проснется. В душе она обращалась к Йонатану: «Пожалуйста, — взывала она, — приди сюда, обними меня покрепче, поговори с этим мужчиной, который рассказывает такие страшные вещи, которые не являются правдой, они не могут быть правдой. И пожалуйста, сделай так, чтобы я больше никогда ничего подобного не слышала»!

Но ничего не произошло. Яна молчала, пока полицейский тихо говорил с ней, а потом вдруг выскочила из комнаты и побежала наверх.

Йонатан сидел перед компьютером и проверял внесенные в память фотографии. Он хотел сказать гостям приветственную речь и показать некоторые снимки. Радио было включено на полную громкость, так что он не заметил, как в комнату вошла Яна.

Звучала как раз его любимая песня, когда он вдруг увидел перед собой жену.

Йонатан улыбнулся ей и поднял руку, чтобы она подождала, потому что ему хотелось дослушать песню до конца.

«Time to say goodbye», — пели Андреа Бочелли и Сара Брайтмен.

— Жизель мертва! — пронзительно крикнула Яна, пытаясь заглушить музыку.

Йонатан услышал ее, но смотрел так, словно ничего не понял.

«Time to say goodbye».

Он не выключил музыку, и песня продолжалась, а он стоял, словно окаменев, не в состоянии пошевельнуться. Он даже не мог поднять руку, чтобы опереться на ее плечо.

— Она попала под машину! — выкрикнула Яна прямо ему в лицо.

Йонатан по-прежнему молчал.

Яна молча повернулась, вышла из комнаты и спустилась вниз, где ждали полицейские.

Йонатану понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и последовать за ней.

— Мне бесконечно жаль… — сказал Мертен и подал Йонатану руку.

Тот лишь кивнул.

— Я хочу ее видеть, — сказала Яна.

— Если хотите, я отвезу вас в больницу, — негромко предложил Мертен. — Вам все равно нужно будет опознать свою дочь.

Оба полицейских вышли из комнаты и остановились возле двери.

Яна оперлась на стену, комната плыла у нее перед глазами.

— Жизель! — вдруг вскрикнул Йонатан.

Он запрокинул голову, раскрыл рот и зашелся в немом крике о помощи.

Таким Яна своего мужа еще не видела. Она буквально чувствовала, как эта картина, словно раскаленное тавро, навсегда запечатлевается в ее душе. Она знала, что ей никогда не удастся ни избавиться от нее, ни ее забыть. И только поэтому она в этот момент поняла, что все потеряно и их дочери действительно нет в живых.

Йонатан узнал Жизель, но у него было такое чувство, будто все это неправда. «Проснись, и мы вместе пойдем домой», — взмолился он, когда увидел ее на носилках в холодильнике морга. Ее окровавленные волосы слиплись, но кто-то зачесал их назад, чтобы они не закрывали лицо, а кроме того, прикрыл его раздробленную часть полотенцем. Уцелевшая часть, с кожей цвета слоновой кости, напоминала лицо ангела.

Он просто не хотел верить этому.

Он стоял рядом с мертвой дочерью, забыв обо всем, и пришел в себя только тогда, когда после бесконечно долгих минут его осторожно вывели из отделения патологоанатомии.

В машине беззвучно плакала Яна. Слезы просто скатывались у нее по щекам, пока она безучастно смотрела в окно, и Йонатан подумал, что было бы легче, если бы она плакала так и дальше. Дни и ночи, недели и месяцы, пока Жизель не исчезнет из его памяти навсегда.