Я всё снесу, милый

И что самое провокационное — ей не снились кошмары. С чем это связано? С тем, что напилась или…

— Мне требуется ванная, — пробормотала Зоя, сама себе напоминая страуса, прячущего голову в песок.

— Тебе требуется лекарство от похмелья. Стоит на прикроватном столике. Разведено и налито в стакан.

Зоя медленно повернула голову в указанном направлении. Так и есть. Стакан с розоватой жидкостью. Кто о ней позаботился? Домработница, получившая четкие указания?

Сердце отчего‑то тревожно сжалось. Предчувствие скорых перемен блудливой змейкой заползло в душу. Не любила она перемены. В последнее время ни к чему хорошему они не приводили. Кто‑то постоянно за нее решал, как жить, не принимая во внимание ее желания и стремления.

Зоя заставила себя подняться и выпить напиток. Отказываться — глупо. Не собирается же она строить из себя жертву и мучиться весь день от головной боли?

Надо же было вчера так напиться!

— Затейник, я в ванную, — сказала она и на нетвердых ногах направилась в смежную комнату, не задумываясь о том, что это сугубо мужская территория.

Вошла и застыла. Развернулась и сразу же вышла.

— Перепутала малость? — съехидничал робот.

— Дан, я уже начинаю жалеть, что хотела тебя слышать, — проворчала Зоя, направляясь к себе.

Через час она снова чувствовала себя человеком. Все, с сегодняшнего дня сухой закон! Однозначно. Плюс, как бы Зоя ни «пыжилась» и ни брыкалась, Юлиан рано или поздно затащит ее в постель. Да и затащит — неверное слово. И «рано» больше соответствует правде, чем «поздно». И что делать ей — непонятно. А раз она окажется в постели Варшавского, то и беременность не за горами. Предохраняться никто не позволит. Употреблять спиртное, когда вероятность забеременеть близка, — неразумно.

— Как самочувствие? — голос Юлиана, неслышно вошедшего в комнату, заставил вздрогнуть.

Она стояла у окна и смотрела в никуда.

— Спасибо, благодаря чьим‑то стараниям значительно лучше, — пробормотала Зоя, поворачиваясь к нему, и чувствуя, как краска стыда заливает щеки. При свете дня ее вчерашняя выходка казалась еще более абсурдной.

Мрасс выглядел безупречно. Впрочем, как всегда. Гладко выбрит. Свеж. На шортах и тенниске ни единой складки. Интересно, это тоже особенность мрассов — спать по несколько часов в день, но при этом выглядеть так, точно только и делаешь, что отдыхаешь?

— Вижу, — голос Юлиана звучал нейтрально. Но Зоя все равно была наготове. Не может он без насмешек. Сейчас по — любому прокомментирует ее вчерашний «запой».

Она ошиблась.

— Как твоя рука? — почему‑то диалог давался с трудом.

Варшавский раскрыл ладонь, показывая, что от пореза не осталось даже шрамика.

— Новые технологии, — сказал он, опережая ее вопрос. — Итак, готова к новому дню?

Что‑то новенькое — интересоваться ее мнением.

— Смотря, что предложишь, — настороженно ответила Зоя, присматриваясь к нему. В чем подвох?

— Я могу предложить многое. Но начну, пожалуй, с ночного происшествия.

Все‑таки дождалась. Сразу нахохлилась, как попавший под дождь воробей.

— А что ночью было не так? Посидели, поговорили. Ничего сверхъестественного.

— Ты так считаешь? — требовательный взгляд серых глаз не отрывался от ее лица.

Зоя постаралась как можно беззаботнее пожать плечами.

Не получилось.

Движения выходили скованными. Да и актриса из нее всегда была не ахти.

— Конечно.

— А мне понравилось.

Зоя растерянно моргнула. Ей сейчас послышалось?

— Понравилось распивать вино, сидя на полу?

— Не самый плохой вариант. А еще понравился бартер — откровенность за откровенность. Продолжим?

Зоя облизнула пересохшие губы. Сильно захотелось пить. И что ей отвечать на вопрос мрасса? Что она не хочет? А смысл? Ну, продолжит играть в молчанку, вспомнив о гордости и о сумасшедших планах, которым не суждено осуществиться. Дальше‑то что? Вражда и непонимание с мрассом?

— Догадываюсь, какую именно откровенность ты имеешь в виду, — тщательно подбирая слова, сказала она, внимательно наблюдая за реакцией мужчины.

— И?.. — он прищурился.

— Я точно получу откровенность за откровенность?

— Я думаю, ты получишь даже больше.

— Больше?

— Да.

Уверенность в голосе мрасса заинтриговала Зою. Из их недолгого общения она успела сделать вывод, что он — человек слова. Плюс затейник сказал, что многоуважаемый хозяин никогда не обманывает. Качества, достойные уважения.

Только как уважать человека, у которого ты фактически находишься в рабстве?

— Хорошо, — решилась Зоя. Смысл играть в молчанку, если вчера выболтала основное?

— Каким образом ты оказалась в криосне?

Каким?

Да она и сама бы хотела знать…

… — Мы долго еще пробудем на острове?

— Тебе надоело отдыхать? — мальчик Юра обнял ее со спины.

— Я хочу на работу. Отпуск слишком затянулся.

Руки сжали чуть крепче.

— Тебе не нужно работать.

— Юра, пожалуйста, не начинай. Я привыкла работать! Мне нравится общаться с людьми и…

— На работе мужчины, — в голосе послышались металлические нотки. Зоя уже знала: чуть — чуть — и начнется сцена ревности.