Я за тобой никогда не следила

– Это я, – Петр говорил шепотом, – в общем, получил инструкции никому не говорить, но тебе это должно быть интересно, дуй в перинатальный центр. Мне привезли новых людей, они очень странные, как и те, с проруби.

Наталья устало закрыла глаза. Если жертвы такие же, как с проруби, без помощи не обойтись. Есть один человек, который может помочь, пожалуй, перед перинатальным центром стоит его навестить. Именно ему Наталья собиралась звонить прошлой ночью.

Спустя час Третьякова подъехала к большой «сталинке». Фонари струящимся светом отталкивали мелкие снежинки, которые вихрем падали к ногам, в город пришла оттепель.

Она подбежала к подъезду и высвободила руку из вязаной варежки, набрала код на металлической панели домофона. Минуту спустя ей ответил мягкий женский голос:

– Кто за дверью?

– Мария Валентиновна, это Наташа Третьякова.

В динамике послышалось шумное дыхание.

– Наташенька, очень рада, дорогая! А Сонечки нет, она уехала за границу.

– Знаю, Мария Валентиновна. Я к вам, если позволите.

Соня Величкина была ближайшей подругой Натальи. Они вместе учились в Высшей следственной школе, сблизились на практике после первого курса, а потом и в общежитии поселились вместе. Со временем Наташа с Соней стали дружны, будто родные сестры.

Величкина часто приглашала подругу в гости к бабушке на длинные чаепития с овсяным печеньем и непременными играми в преферанс и покер после. Если вначале голову Натальи и занимали вопросы, отчего Соня снимает комнату в общежитии, а не живет с бабушкой в большой уютной квартире, то после этих вечеров ответ пришел сам собой. Мария Валентиновна была большой болтушкой и не оставляла девочке времени «на себя», занимая нескончаемыми рассказами о своей молодости либо увлеченно делясь новыми открытиями в области науки, будучи кандидатом химических наук и заведующей кафедрой неорганической химии в университете.

После окончания вуза Величкина уехала в Грецию с красивым греком, с которым случайно познакомилась на отдыхе. Подруги постоянно писали друг другу письма, делясь особо важными новостями, которых с течением лет становилось все меньше, но связи они не прерывали.

Сонька позвонила Наталье пару месяцев назад и поведала радостную новость – она возвращается домой, она порвала свои «греческие» отношения и по уши погрязла в виртуальном романе с мужчиной из России. У Натальи в голове не укладывалось, как можно было уехать черт знает куда, чтобы потом виртуально влюбиться в мужчину из города своей студенческой молодости и снова вернуться домой! Да уж, чего-чего, а логики в действиях Соньке точно не в избытке.

Квартира Марии Валентиновны встретила Наталью привычным запахом овсяного печенья. Сама хозяйка была в красивом черном платье, украшенном по большому декольте красными маками, и сером вязаном платке, кокетливо накинутом на плечи.

– Здравствуйте, деточка, – женщина радостно протянула руки для объятий, – у меня гости, Иван Федорович, мой коллега, мы чаи гоняем на сон грядущий. Проходите, будьте любезны.

В просторной комнате на столе по центру богатой сервировки возвышался графин с водкой. «Ага, чаи», – подумала Наталья.

Мужчине на вид было около семидесяти. У него было выразительное лицо и седые волосы, а массивные очки и крупные запонки на манжетах голубой рубашки придавали образу некоторую брутальность. Он встал во весь немалый рост, пожал Наталье руку и пригласил сесть.

– Выпьете водочки, барышня?

– Спасибо, но я за рулем.

Водка Наталью вполне устраивала, голова гудела после церкви, только вот пересаживаться на такси не хотелось.

– Угощайтесь, дорогая, вот и сальце здесь, и прекрасный зельц! Жаль, что Сонечки нет, мы обязательно отыграли бы партию. – Мария Валентиновна рассмеялась.

Наталья вспомнила ужасающе длинные вечера за покером и не смогла сдержать улыбки.

– Простите, что так поздно, но у меня важное дело, есть вопросы, с ответами на которые вы можете помочь.

Мария Валентиновна надела на свой маленький курносый носик очки, взбила рукой блестящий каштановый шиньон и приготовилась слушать.

– Я хочу спросить у вас о воде. Точнее, о ее аномальных свойствах.

– Да, дорогая, слушаю внимательно!

Иван Федорович в одиночку осушил рюмку, поморщился и обратился к Наталье:

– А с чем связан ваш интерес? Я докторскую защищал на той же кафедре, что и Мария Валентиновна, и почти полвека занимаюсь опытами, – полагаю, вопросы у вас возникли не из праздного любопытства?

– Понимаете, есть некоторые нюансы работы, так что, если можно, в подробности вдаваться не буду.

Иван Федорович шумно захрустел капустой, отправил в рот кусочек поджаренного тоста с ломтиком сала и расцвел улыбкой в искреннем блаженстве.

– А не связано ли это, дорогая барышня, с событиями недавних суток?

Третьякова удивленно посмотрела на профессора, очень странно, что он так быстро понял основной мотив ее визита. Уж не экстрасенс ли он?