Я - Златан

Нас было пятеро у мамы, и вдруг стало только трое: я, Санела и

Александр. Ничего нельзя было вернуть. Это было словно в камне высечено.

Сводная сестра была больше не с нами, годы шли. Она ушла. А спустя 15 лет

неожиданно позвонила маме. У неё уже был сын, мамин внук, словом.

«Привет, бабуль», — сказал он, но мама не желала слушать.

«Мне очень жаль», — ответила сестра и повесила трубку.

Я не мог поверить в то, что услышал. Мне стало плохо. Это

невозможно описать. Я хотел исчезнуть. Испариться. Не делайте так!

Никогда в жизни! У нас в семье все такие гордые. Это погано. Но я, несмотря

ни на что, был счастлив. У меня был футбол.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

«Кто выпустил этого иммигранта»

В Росенгарде у нас были разные области (огороженные места или

общины), ни одна из них не была лучше или хуже другой, правда, одна из них называлась цыганской и имела довольно низкий статус. Это всё не выглядело так, будто бы турков и албанцев собрали в одном месте. Это была область, где не имело значения откуда твои родители. Но вы должны были оставаться в своей собственной общине и моя, где у мамы был дом, называлась Тёрнросен. Тут были качели, игровая площадка, футбольное поле, где мы играли каждый день. Иногда мне запрещали играть. Я был слишком мал. И в одно мгновение всё перевернулось.

Я очень не хотел остаться на обочине. Я ненавидел проигрывать. Но

всё же самым главным был не выигрыш. Какие-то финты и другая чепуха

вызывали крики «Ничего себе! Посмотрите на это!». Ты мог произвести

впечатление на парней своими умениями, ты практиковался, чтобы стать

лучшим, но тут мамы кричали из окон: «Уже поздно. Еда готова».

«Скоро, скоро», - кричали мы в ответ и продолжали играть. Это могло

продолжаться допоздна, уже шёл дождь и вокруг был сплошной хаос. Но мы

продолжали играть. Мы никогда не уставали. У тебя должны были быть быстрыми ноги и твой ум, особенно у меня, ведь я был маленьким и слабым, меня могли легко сбить с ног. Но я получил бесценный урок. Я должен был его получить. Иначе очередное «вау» прошло бы мимо меня. Я часто спал с мячом, думал о новых финтах, которые я мог бы воплотить в жизнь на следующий день. Всё это напоминало фильм, который продолжал идти.

Моим первым клубом стал MBI (Malmö Boll och idrottsförening). Мне

было шесть лет, когда я попал туда. Мы играли на гравии за зелеными

бараками, на тренировки приезжал на ворованных велосипедах и не

отличался примерным поведением. Пару раз тренеры отправляли меня

домой, я кричал на них, ругался, всё время слышал: «Сделай пас, Златан!».

Это выводило из себя, и я чувствовал себя неловко. В MBI играли как

иностранцы, так и шведы, и многие родители ныли после моих финтов. Тогда

я послал их к чертям и через некоторое время сменил клуб, пришёл в FBK

Balkan, и это было что-то с чем-то!

В MBI шведские папы стояли и кричали: «Давайте, ребята! Отличная

работа!».

В FBK Balkan зашли немного дальше: «Я отымею твою маму в

задницу!» Эти югославы сумасшедшие, они много курили и разбрасывались

своей обувью. В эти моменты я думал: «Прекрасно, как и дома. Моё место

здесь!» Тренер был из Боснии. Там, в Югославии, он играл на высоком

уровне. Он стал для нас своего рода отцом. Иногда он нас подвозил до дома

и мог дать мне пару крон на мороженое или еду, когда я был голоден.

На некоторое время я стал вратарем. Почему так получилось я не

знаю. Возможно, что я сказал предыдущему, что он отстой, и я смогу сыграть лучше него. Скорее всего, так и было. Но в игре я пропустил много голов, а потом был взбешен. Я орал на всех, называл их дерьмом. Кричал, что футбол дерьмо. Что весь мир – дерьмо, и что я хотел бы играть в хоккей: «Хоккей намного лучше, долбанные вы идиоты! Я стану хоккеистом! Убейтесь!»

И я решил пойти в хоккей. Мне хватило одного взгляда. Черт побери,

сколько для него нужно всякой дряни. А главное, сколько на этот хлам нужно потратить денег. Единственным вариантом осталось возвращение в этот дерьмовый футбол. Но я перестал быть вратарем и пошёл в атаку. Подобрел.

Однажды мы готовились к игре. Меня там не было, но все

спрашивали: «Где Златан? Где Златан?» До начала матча оставалась минута,

а тренер и мои партнеры по команде, вероятно, хотели меня убить: «Где он?

Какого хера его нет на такой важной игре, как эта?». Но потом они увидели,

что какой-то сумасшедший парень едет на велосипеде, как последний идиот

на украденном велосипеде мчится к тренеру. Что за сумасшедший собирается переехать его? Прямо перед ним я резко затормозил, отбросил велосипед и ринулся на поле. Думаю, что тренер сошёл с ума от ярости.

Песок попал ему в глаза. С минуту он не видел. Но он позволил мне

играть и вроде мы выиграли. У нас была хорошая банда. Одно время меня

наказали за какое-то дерьмо, и в первом тайме я сидел на скамейке. Против

каких-то слабаков мы «летели» 4-0, иммигранты обыгрывали хороших