Я знаю тайну

– Да, этот дом принадлежит ему. Он позволял дочери жить здесь без арендной платы. Сегодня она должна была встретиться с отцом на ланче в «Фор сизонс», чтобы отметить ее день рождения. В назначенное время не появилась, на телефонные звонки не отвечала, и отец решил приехать посмотреть. Говорит, что входная дверь не была заперта, но все остальное не вызвало у него беспокойства. Пока он не прошел в спальню. Дойдя до этого места в своих показаниях, он схватился за сердце, и нам пришлось вызывать «скорую».

– Патрульный внизу сказал, что отец все еще был жив, когда его увозили.

– Но выглядел он неважно. После того, что мы нашли в спальне, я опасалась, что и Фросту придется вызывать «скорую».

Детектив Барри Фрост стоял в дальнем углу спальни, намеренно не отрывая глаз от блокнота, в котором что-то сосредоточенно писал. Его мертвенная бледность бросалась в глаза сильнее обычного, и он удостоил Мауру лишь коротким кивком. Да и она едва взглянула на Фроста; ее внимание было приковано к кровати, на которой нашли жертву. Молодая женщина лежала в удивительно безмятежной позе, раскинув руки по бокам, словно просто прилегла вздремнуть, не расстилая кровать и не раздеваясь. Она была вся в черном, от чулок до водолазки, что еще больше подчеркивало бледность ее лица. Волосы у нее тоже были черные, и только светлые корни выдавали, что цвет воронова крыла обретен благодаря краске. В ушах – масса золотых штифтиков, золотое колечко посверкивало и в правой брови. Но потрясенное внимание Мауры привлекло то, что зияло ниже бровей.

Обе глазницы были пусты. Содержимое изъяли – осталась только кровавая пустота.

Пораженная Маура посмотрела на левую руку женщины – на то, что, словно два белых камешка, лежало воткрытой ладони.

– И вот это-то, мальчики и девочки, делает вечерок интересным, – сказала Джейн.

– Двусторонняя энуклеация глазных яблок, – тихо произнесла Маура.

– Это кучерявое медицинское название того, что по-простому называется «кто-то вырезал ей глаза»?

– Да.

– Мне нравится, как ты всему придаешь замечательно сухой клинический поворот. В этом свете тот факт, что она держит в руке собственные глаза, представляется не столь чудовищным.

– Расскажите мне о жертве, – попросила Маура.

Фрост неохотно оторвался от своего блокнота:

– Кассандра Койл, двадцать шесть лет. Живет… жила здесь одна. Бойфренда в последнее время не имела. Она независимый кинопродюсер, у нее собственная компания, называется «Крейзи Руби филмз». Размещается в небольшой студии на Саут-стрит.

– Это здание тоже принадлежит ее отцу, – добавила Джейн. – У ее семьи явно водятся деньги.

Фрост продолжил:

– Ее отец говорит, что в последний раз общался с жертвой сегодня днем, около пяти-шести часов, она как раз выходила из студии. Мы собираемся туда, чтобы допросить ее коллег и попытаться выяснить точное время, когда они видели ее в последний раз.

– А какие фильмы они снимают? – спросила Маура, хотя ответ был очевиден: об этом красноречиво говорили постеры, повешенные на лестнице.

– Ужастики, – ответил Фрост. – Ее отец сказал, они только что закончили съемку их второго фильма.

– И это согласуется с ее чувством стиля, – заметила Джейн, глядя на многочисленные пирсинги и черные волосы. – Я думала, готы уже вышли из моды, но эта девица заставила меня переменить мнение.

Маура неохотно вернулась к тому, что лежало в руке убитой. На воздухе роговица высохла, и блестящие, прежде голубые глаза потускнели, заволоклись туманом. Хотя перерезанные мышцы и сморщились, Маура видела прямые мускулы, которые так точно управляют движениями человеческого глаза. Те шесть мускулов, что действуют в тесном взаимодействии, позволяя охотнику следить за уткой в небе, а ученику – пробегать взглядом страницу учебника.

– Пожалуйста, скажи нам, что она уже была мертва, когда он сделал… это, – проговорила Джейн.

– Энуклеация кажется мне посмертной, судя по состоянию пальпебральных складок.

– Состоянию чего?

– Складок на верхнем веке. Видите, внешние ткани почти не повреждены. Тот, кто удалил глазные яблоки, не торопился. Если бы она оставалась живой и сопротивлялась, это было бы трудно сделать. Кроме того, потеря крови минимальна, а это говорит о том, что сердце у нее уже не работало. Циркуляция крови прекратилась к тому времени, когда был сделан первый надрез. – Маура замолчала, разглядывая пустые глазные впадины. – Эта символика просто поразительна.

Джейн обернулась к Фросту:

– Я же тебе говорила, что она это скажет.

– Глаза считаются зеркалом души. Может быть, убийце не понравилось то, что он увидел в них. Или ему не понравилось, как она на него посмотрела. Может быть, он почувствовал угрозу в ее взгляде и отреагировал – вырезал ей глаза.

– А может быть, к этому имеет какое-то отношение ее последний фильм, – добавил Фрост. – «Я тебя вижу».

Маура удивилась:

– Так это ее фильм?

– Она написала сценарий и продюсировала съемки. Как говорит ее отец, это был ее первый художественный фильм. Поди узнай, кто его видел. Может, какой-то психопат.

– Кого-то он вдохновил, – заметила Маура, глядя на два глаза в руке жертвы.