Яблоня

— Но он сможет двигаться? Функционировать без проблем? — уточнил Снейп.

— К моменту полного выздоровления — да. Там, где нервы повреждены, он потеряет чувствительность. Кроме того, ему будет трудно смириться со своей новой внешностью. Да и тем, кто помнит его прежним, тем, кому он близок, тоже придется нелегко.

Глядя на врачей, Северус наконец-то понял, куда клонит Мелисса.

— Вы думаете, что я, видя его, стану замечать только шрамы? Посмотрите на меня! — он широко раскинул руки. — Я стар, уродлив, испещрен рубцами — и это еще наименьшие из моих недостатков. Горечь и язвительность, к которым я склонен, его тоже не оттолкнули. Шрамы не имеют никакого значения.

Доктора-мужчины переглянулись.

— Увидев его, вы можете передумать. Простите, но я постоянно сталкиваюсь с жертвами пожаров, и история имеет тенденцию повторяться. Я лишь прошу, чтобы вы помогли ему пережить самый тяжелый период — время выздоровления. Никто вас не обвинит: отвращение не контролируется. Алекс никогда уже не будет радовать глаз, но обещаю, что с помощью давящих повязок и пластических операций сделаю все возможное — а в наше время технология добивается многого, — врач посмотрел на Гермиону. — Как лучшая подруга, вы сможете поддерживать его. Если собрать остальных друзей…

— Он может выглядеть, как тролль, и все равно будет всенародным идолом. Вам не понять, насколько велики оказанные им миру услуги.

— Его можно боготворить, но любить или желать — вряд ли, — мягко произнес доктор.

Северус поднялся и сорвал с себя проводки, отчего кардиомонитор бешено заверещал.

— Отведите меня к нему.

— Он в реанимации. Его поддерживает специальный каркас, чтобы ничто не прикасалось к ожогам. Алекс должен оставаться в стерильном боксе — только так можно избежать потенциальных инфекций…

— Отведите меня к нему, — повторил Снейп, направляясь к двери. — Возможно, мы сумеем помочь.

— Вам позволят лишь взглянуть на него снаружи, — заявил один из докторов.

— Безопасность будете обсуждать с полковником Фраем, — отозвался Северус. — А я пока разберусь, чем помочь Алексу.

С этими словами он распахнул дверь.

Северус и Гермиона смотрели на Гарри в окно послеоперационной палаты. То, что они видели, напоминало мумию, прикрепленную к какому-то приспособлению для пыток.

— Что это за штуковина? — испуганно воскликнула Гермиона.

— Это — единственное, что может защитить его многочисленные раны от раздражения, вызванного прикосновением к постельному белью, — пояснил один из докторов. — Это современнейшее оборудование — его доставили сюда специально ради нашего пациента.

Гермиона и Северус быстро переглянулись, потом снова уставились на Гарри.

— Все это ради того, чтобы он не касался постели? — уточнил Северус.

— Совершенно верно.

— Нам необходимо попасть внутрь, — сказал Гермионе Снейп.

— Боюсь, сначала вам нужно будет сменить одежду и прихватить маски. Мы всячески стараемся предупредить возможность заражения.

Следуя указаниям врачей, Гермиона и Северус наконец вошли в палату.

Снейп в ужасе остановился перед постелью пациента.

Гермиона изо всех сил пыталась сдержать слезы.

— Когда он придет в себя? — спросил Северус.

— Он уже начинает просыпаться, но говорить пока не может, — ответил эксперт по ожогам, сопровождающий гостей. — Забыл упомянуть: поскольку горло Алекса распухло после удушения, интубация оказалась невозможна, и нам пришлось сделать временную трахеотомию.

Северус обошел кровать Гарри, определяя степень нанесенного тому ущерба.

Неожиданно юноша пошевелился. Снейп моментально очутился у изголовья больного.

Ресницы неповрежденного глаза дрогнули.

— Я здесь, — тихо произнес Северус, мягко касаясь здоровой щеки Гарри.

Юноша, открыв глаз, попытался сосредоточиться на фигуре любовника. Северус увидел, как губы Гарри шевельнулись.

— В это трудно поверить, Поттер, но здешние доктора сделали то, что за все время нашего знакомства не удалось мне, и заткнули тебе глотку, — полным обычной язвительности голосом сообщил Северус. Его тон, похоже, несколько успокоил больного. — Говорить ты не можешь — нет, не паникуй, это ненадолго, пока не заживет горло, — зельевар взял руку юноши в свою. — Сожми пальцы, если чувствуешь боль.

Ответа не последовало.

— Как это неразумно с моей стороны, — спокойно продолжил Снейп. — Сможешь пошутить над этим впоследствии. Несколько основных правил для начала. Сожми пальцы, если понимаешь меня, Гарри.

Тот чуть шевельнул рукой.

— Хорошо. Теперь сожми, если не чувствуешь боли.

Снова легкое давление.

— Молодец, — зельевар погладил любовника по щеке.

Гермиона смотрела во все глаза. Сочетание привычной желчности с из ряда вон выходящей нежностью — Снейп влюблен в Гарри, в этом девушка была уверена. Прежде ей казалось, что зельевар заботился о ее друге из чувства вины. Теперь же сомнения исчезли.