Яд Борджиа [Злой гений коварства]

Маскарад начался в полдень. Альфонсо блуждал по улицам, украшенным флагами и коврами, и сам не знал, куда он, собственно, идет. Из окон домов раздавались смех и музыка. Толпа принимала Альфонсо за ряженого, она думала, что рыцарь нарядился в монашеский костюм из-за карнавала, и все время приставала к нему. То его окружали дьяволы с факелами в руках и просили у него благословения для того, чтобы отправиться в преисподнюю, подальше от христианского ликования. То он попадал в объятия бородатой великанши-дамы, которая оказывалась немецким солдатом... Феи, сатиры, фавны, всевозможные языческие божества на каждом шагу попадались навстречу иоанниту. Тут же на улице давались представления. Большей частью изображались сцены из быта отдельных местностей и их нравы. Разные провинции соперничали друг с другом в изобретательности и щегольстве костюмов. Но пальму первенства одержали римляне.

Во время своего странствования Альфонсо встретил маскарадное шествие Орсини, привлекшее к себе его внимание. На блестящих на солнце флагах были разрисованы Рафаэлем Санти романтические сцены. Роскошные костюмы рыцарей, необыкновенно дорогое убранство лошадей, вызывали всеобщее удивление. В серебряной, убранной розами, колеснице, в которую была впряжена белая, как снег, шестерка лошадей, сидел Амур, вооруженный луком и стрелами. Как только колесница останавливалась, вокруг нее начинали плясать богини Времени, дочери Зевса и Фемиды, связанные между собой цепью из роз. Непосредственно за колесницей выступал бог отверженной любви, окруженный Ревностью, Гневом, Страданием и Ненавистью. Все эти чувства воплощались в образе женщин в костюмах мрачных красок. Вслед за этой процессией шла Правда, измученная, в платье, пропитанном водой, как бы от слез. Правда не отвечала на вопросы и только печально покачивала головой. Альфонсо почувствовал укол в сердце, когда увидел процессию, ясно намекавшую на поведение дочери папы. На носилках сидела восковая фигура, очень напоминавшая собой Лукрецию, ее окружало большое количество кардиналов в масках. Они проповедовали народу о любви, предлагая ему брать примеры с главы церкви и его семьи. Непосредственно за этой процессией, извиваясь во все стороны, двигалась маленькая фигурка, изображавшая наполовину змею, наполовину жабу. Весь ее костюм состоял из длинных языков с надписью: «Клевета, клевета». Фигурка все время изрекала фразы, позорящие папу, его семью и весь двор. Альфонсо сейчас же узнал в образе змеи маленького портного Паскино.

Погруженный в свои мысли Альфонсо не заметил, как очутился на главной улице. Он не обращал внимания на встречающиеся маски и процессии, как вдруг его остановил какой-то необыкновенный шум. Перед ним проходил кортеж, состоявший из многочисленных лиц, одетых в роскошные восточные костюмы. Все они играли на тамбуринах, цимбалах и барабанах. За ними ехала дама, одетая в блестящее платье и изображавшая фею Моргану. Она сидела на спине слона, убранного золотом и пурпурной тканью. Все ее платье было усыпано бриллиантами, точно каплями росы. Огромнейший тюрбан скрывал ее волосы. Маска не давала возможности видеть лицо интересной незнакомки.

– Да здравствует Моргана! – кричали со всех сторон.

По-видимому, фея была очень остроумна, так как вслед за каждым ее словом раздавались смех и аплодисменты. Возле нее стояли корзины цветов и конфет, и она бросала их горстями в толпу. Иногда она произносила фразы на каком-то восточном языке, но, вслушиваясь в ее слова, можно было понять, что она говорит по-итальянски и только переделывает окончания слов. Слона вел на палке, украшенной жемчугом, какой-то потомок Магомета. Об этом можно было судить по его восточному костюму, представлявшему собой образец царственной роскоши. На его лице была маска негра. Он разгонял обнаженным мечом всех, кто осмеливался ближе подойти к фее Моргане.

Альфонсо хотел пройти мимо этой процессии, так же мало интересуясь ею, как и всеми другими, но вдруг вспомнил, что в Италии был лишь один слон, подарок султана, принадлежавший папе. Желание узнать, кто скрывается под маской феи, было так велико, что Альфонсо пробрался через толпу и очутился возле негра. Увидав рыцаря, он радостно вскрикнул и тихо сказал несколько слов Моргане. Фея сделала знак остановиться. Вся процессия замерла на месте, а Моргана подозвала к себе Альфонсо.

– Что вам угодно, милостивая фея? – спросил рыцарь.

– Это я должна спросить вас, победитель буйвола, что вам угодно от меня? – мелодичным голосом сирены спросила Моргана. Я – фея Моргана и могу доставить каждому человеку то, чего он желает, например солдату – военную славу, священнику – духовную власть, поэту – бессмертие. Чего же ты желаешь рыцарь?

– Нет, не скажу! Ты, фея, так же коварна, как волны твоего дворца. Они заманчивы, изумрудно-блестящи снаружи, а стоит лишь погрузиться в них, как увидишь черную пропасть под собой и пойдешь ко дну. Беда тому человеку, который доверится им! Но раз ты хочешь помочь мне, то скажу тебе, что я ищу одно лицо и вместе с тем, не хотел бы найти его.