Яд Фаберже

– Тебе же нравилось там, в роще, под открытым небом… Ты сама мне говорила… – упорствовал Мур, поглаживая ее по спине.

Эдит, видимо, вспоминая что-то приятное и связанное с лесом в Гринвуде, вдруг стала необычайно ласковой, возбужденной и, сняв с себя юбку и свитер, прижалась к Муру. Мир был восстановлен. Было самое время задавать интересующие его вопросы, связанные с Мэй.

– Как ты думаешь, Мэй больше никогда не вернется к Вудзу?

Эдит замерла, тело ее под его руками похолодело.

– Что с тобой? Почему тебя это так беспокоит? Ты все еще ревнуешь Арчи? Но ведь ты же сама сказала мне, что она бросила его… Ты что-нибудь знаешь о ней? Неужели она здесь, в Лондоне?

– В Лондоне? – Эдит поднялась на локте и посмотрела на Мура, как на привидение. – Что ты такое говоришь? Как это – в Лондоне? Ты что, видел ее?

– Да нет, успокойся, никого я не видел. Я вообще ничего о ней не знаю.

– Ты снова лжешь, Мур… Как же ты ее не знаешь, если знаешь Лору, если искал Лору, похожую на Мэй? Ты был знаком с Мэй, скажи? Ведь ты знаешь, где она… Так? – Она говорила вкрадчивым тоном, но так, что Мур понимал: еще немного, и Эдит сорвется на крик, на визг.

– Да, – неожиданно даже для себя признался он, чувствуя, что Эдит все равно не отстанет от него, – да, я был знаком с Мэй. Но это говорит лишь о том, что именно от нее я узнал о существовании Вудза, вот и все! Мэй интересует меня меньше всего…

– Так где она?! Где?! В Лондоне?! Отвечай!! – вскричала она, наотмашь ударяя Мура по лицу. И в ту же секунду сильные руки Мура скрутили Эдит, он подмял ее под себя и теперь уже сам с наслаждением, со звериным рычанием ответил ей на удар. Кровь хлынула из носа Эдит на постель, и она, завопив от боли, вырвалась из рук Мура и уткнулась разбитым лицом в подушку.

Муру показалось, что в комнате произошло какое-то движение, и тонкий аромат духов, знакомых до боли духов коснулся его ноздрей. Мэй? Она присутствовала здесь, в этой комнате, невидимая, но почти реальная. Это она рассорила Мура с Эдит, это она двигала его рукой в тот момент, когда та обрушилась на личико Эдит.

– Успокойся, Эдит, но только никогда, слышишь, никогда не смей больше бить меня… Это может плохо кончиться. – Мур погладил ее по голому плечу, затем провел рукой по волосам. – Успокойся… Ты взвинчена, ты нервничаешь из-за этой Мэй так же, как и я. Не надо. Ее нет в Лондоне. Я просто уверен в этом. Пойми, если бы я был как-то связан с Мэй, то я никогда бы не стал встречаться с тобой и раскрывать тебе свои планы. Зачем, если была бы Мэй, она вертела бы Вудзом как хотела. И зачем бы тогда понадобился ей я? Она никогда не любила меня. Она использовала меня так же, как в свое время Вудзов. Вот такая она была, эта Мэй.

– Почему была? – Эдит оторвала голову от подушки и быстро провела ладонью по распухшему носу, из которого все еще продолжала идти кровь. – Ты что-нибудь знаешь о ней? Она умерла? Действительно умерла от воспаления легких, как рассказала Арчи Лора?

– К сожалению, я не могу утвердительно сказать тебе, что она мертва. Я лишь предполагаю это, потому что, будь Мэй жива, она непременно нарисовалась бы где-нибудь в Москве, где у нее были друзья. Мэй исчезла, понимаешь? Я так думаю, что ее убили. Такая женщина, какой была Мэй, не могла умереть своей смертью. Она слишком любила риск…

Мур поймал себя на том, что все время говорит с Эдит по-русски. А она понимает его и даже отвечает ему вполне сносно.

– Ты знаешь русский язык? Тебя Арчи научил?

– И Арчи, и Реджи… Но я стала забывать его, и вот теперь, когда у меня есть ты… – Эдит не могла говорить из-за слез. – Я хочу, чтобы мы понимали друг друга лучше… Так, значит, Мэй нет?

– Думаю, что нет.

– Ты не сердишься на меня?

Мур в глубине души и без того презирал Эдит, теперь же, когда она упивалась своим унижением и физическими страданиями, он презирал ее еще больше.

– Нет, я не сержусь на тебя, – сказал он и, чувствуя, как начинает возбуждаться при мысли, что и эта, доверившаяся ему и распростертая сейчас перед ним женщина тоже когда-нибудь с его помощью превратится в неподвижный кусок дурно пахнущего мяса, как это стало с его прежними жертвами, овладел ею.

…Позже, когда Эдит уже крепко спала, Мур вышел на кухню, устроился с сигаретой и вином возле окна, за которым тихо накрапывал дождь, и подумал о том, что его план может не сработать, если ему помешает неуравновешенная и склонная к истерике Эдит. Если Арчи признает Лору своей дочерью и оформит это надлежащим образом, после чего Лора или сам Мур убьет его, и тем самым сделает ее своей наследницей, то Эдит должна будет исчезнуть.