Ядерная осень

– А что американцы? Всей страной обсуждают изменение пола дочери Мадонны, такие у них заботы, нет, чтобы свое правительство покритиковать за то, что до сих пор свою часть тоннеля под Беринговым не закончили.

Скворцов подошел к окну. Внизу, в здоровой луже, разлившейся почти на всю проезжую часть, резвились воробьи. Часть из них, неподалеку, терзала большой кусок булки, который им кинул малыш в голубом комбинезоне. Он все время порывался подойти к ним поближе, и его маме стоило немалых трудов удержать его за капюшон. Наконец ей это надоело, и, посадив «юного натуралиста» в летнюю коляску-раскладушку, мамаша повезла его к выходу из прибольничного парка.

Академик бросил рассеянный взгляд на умытые дождем, блестящие стеклами окон разноцветные кубики домов, на колышущиеся на легком ветерке зеленые ветви акации, на «воробьиное море», в котором отражалось изумительно голубое небо с бегущими по нему барашками облаков. Один такой «барашек», закрывавший собой солнце, наконец, выпустил его на свободу, и оно, отразившись от зеркальной поверхности лужи, вновь брызнуло ему в глаза.

В палату неслышно вошла медсестра.

– Владимир Евгеньевич, тут к вам утром пресса заходила. Какой-то Дмитрий Яворский из журнала «Наука и жизнь». Так я ему сказала, чтобы послезавтра приходил…

– Можно? – в приоткрытую дверь просунулась ушастая Мишкина голова, и, не дожидаясь ответа, его бывший однокурсник вошел в палату.

Не ожидавшая такой наглости медсестра, ничего не ответив, вышла в коридор.

– Держи, – Мишка протянул ему авоську с традиционным для такого случая набором: апельсины, конфеты, лимонад.

– Спасибо.

– Не за что. Что же ты к нам с Настей не зашел-то?

– Я заходил.

– Как это? – уже начавшая обиженно оттопыриваться нижняя Мишкина губа замерла на месте.

– Не важно. Ты мне вот что лучше скажи. Настя ведь вроде из Волгограда? Ты мог бы у нее спросить, есть ли в Волгограде Славинская улица?

– А зачем это тебе? А, сейчас позвоню и спрошу, – спохватился Михаил. Набрав номер, он какое-то время подождал и отключился, – не отвечает, наверное, опять сумочку в машине забыла.

Дверь приоткрылась, и заглянувшая в палату медсестра выразительно посмотрела на посетителя.

– Ну ладно. Мне пора. Слушай, я сейчас на симпозиум в Малайзию улетаю, а вот через недельку вернусь, и мы с тобой на озеро Раменки сходим. Искупаемся, шашлычков поедим. Лады? Думаю, тебе уже можно будет.

Задребезжали стекла в окне, откликнувшись на грохот неловко захлопнутой двери.

– Вам плохо? – Наливайко посмотрел поверх очков на побледневшего академика. – Сестра.