Ядерное оружие Третьего рейха. Немецкие физики на службе гитлеровской Германии

«Контрольный» реактор должен был содержать 254 килограмма урана и 4,3 тонны твердого парафина, примененного в качестве защитного отражателя. Сначала в пока еще пустующее углубление был помещен радий-бериллиевый источник нейтронов, который крепился на крае металлического прута с помощью небольшого магнита. После измерения интенсивности испускания нейтронов туда же поместили уран и заполнили яму 610 килограммами тяжелой воды. Затем, после новых измерений, из реакторной шахты с помощью лебедки подняли крышку и извлекли уран. И наконец, провели последние измерения концентрации тяжелой воды, взяв на пробу небольшое количество. Одновременно с этим шла подготовка к следующему эксперименту с использованием большего количества урана. Поскольку основные усилия компания «Auer» сосредоточила на производстве урановых пластин для реактора Гейзенберга, она смогла предоставить в распоряжение Дибнера всего 180 кубиков урана. Однако, ничуть не растерявшись, профессор решил использовать оставшиеся в его распоряжении после предыдущих опытов 240 самодельных кубиков. Эти импровизированные кубики были выполнены из сложенных вместе наподобие бутербродов кусочков пластин урана. Вес таких кубиков был несколько меньшим (2,2 кг) по сравнению с материалом, изготовленным промышленным способом (2,4 кг). Однако это не должно было повлиять на результаты эксперимента.

Начало эксперимента было таким же, как и в предыдущем случае. Затем в реакторе было размещено не менее 564 килограммов урана и 592 килограммов тяжелой воды.

После проведения вычислений с учетом всех возможных отклонений доктор Дибнер и его сотрудники были поражены, обнаружив, что «чистое» увеличение числа нейтронов, покидающих поверхность реактора, составило 6 процентов по сравнению с тем количеством, которое испускал источник нейтронов. Такая цифра все еще не была достаточной для того, чтобы обеспечить работу реактора в автономном режиме. И все же результат был многообещающим. Значения обоих экспериментов, по мнению доктора Дибнера, были «очень высоки» и «далеко выходили за рамки теоретических прогнозов». Дибнер немедленно приступил к планированию эксперимента на еще большем реакторе с использованием кубиков рассчитанного им размера шесть, а не пять сантиметров. Следующий эксперимент, как он считал, даст окончательный ответ на вопрос об определении размеров реактора, работающего на тяжелой воде.

В начале осени немцы решили избавиться от евреев на территории Дании. В конце сентября фюрер дал свое принципиальное согласие на арест и депортацию из страны около 6 тысяч евреев. Немецкий губернатор Дании проинформировал Риббентропа, что он не намерен проводить конфискацию имущества высылаемых из страны с тем, чтобы не давать поводов для заявлений, что «целью операции является именно завладеть этим имуществом». Массовые аресты должны были состояться в ночь на 1 октября 1943 года. За несколько дней до этой даты один из сотрудников германского посольства в Копенгагене ознакомился с планом тщательно подготовленной спасательной операции. В частности, этот дипломат по фамилии Дуквитц убедился в том, что профессора Нильса Бора предупредили о грозившей ему опасности. В течение нескольких последующих ночей небольшая флотилия катеров вывозила подлежавших аресту датских граждан в нейтральную Швецию. Дуквитц обеспечивал отсутствие на их пути немецких сторожевых катеров. Среди спасенных был и профессор Нильс Бор, которому вместе с семьей удалось бежать в Швецию на переполненном рыбацком судне. 6 октября он был вывезен с территории Швеции. Профессору пришлось проделать это опасное путешествие в пустом бомбовом люке бомбардировщика «москито».

По прибытии в Лондон Нильс Бор открыл много нового о том, что произошло в научном мире с тех пор, когда в 1939 году он вместе с доктором Уиллером в Принстоне пролил свет на теорию деления урана. Бор познакомился с Перрином и капитаном 2-го ранга Уэлшем, а 12 октября состоялась его первая из многочисленных за время войны встреч с лордом Червеллом. В обмен на новости, с которыми его любезно ознакомили англичане, Бор в свою очередь рассказал им многое о том, чего они не знали и не могли знать. В 1941 году ряд видных немецких ученых, включая профессоров Гейзенберга и Иенсена, побывали у него в Копенгагене. По смыслу беседы он понял, что немцы всерьез рассматривают возможность применения атомной энергии в военных целях.