Ядерный вальс. Полдень. Акты 1 и 2

Диму будто бы прошибло током. Он не знал, что ей ответить. Происходила полнейшая неразбериха. Мир вокруг катился в такую пропасть, что и описать трудно. Не каждый взрослый организм сдержит такую нагрузку на нервы, когда узнает! А здесь – маленькое, практически беззащитное создание, которое вот так сидит и роняет слезинки на голый металл солдатской кровати. Что ей можно было сказать? Только то, что она хотела бы услышать.

–– Все будет хорошо, Аврора. – наконец обнял он ее, на мгновение. – Все будет хорошо, я тебе обещаю…

–– Тетя Ульяна достала нам билеты на Камчатку. – неожиданно выдала девочка. – Почему мы должны уехать? Мы ведь вылетаем сегодня и заехали, чтобы хоть еще раз увидеться.

–– Так будет просто правильно. – мягко ответил ей Дима, а сам внутри несколько озлобился на Вирхову, что она ему этого не сказала. Ну, чертовка. – Я уверен, что тебе там понравится. Мы здесь просто немного приберемся и все.

–– Почему ты не хочешь сказать мне правду? – снова спросила его дочь.

–– Аврора! – воскликнула несколько позади нее Бронислава. – Мы на самолет опоздаем! Нас, итак, военные согласились подбросить, давай, нельзя опаздывать!

Так ничего и не сказав, Дима только помог ей встать с самой неудобной кровати на свете. Разогнувшись и выпрямившись, он еще раз глянул в обиженные глаза Авроры, которая опять перестала смотреть на него. Она так и не получила ответа, хотя он был ей нужен. Но Дима просто не знал, что сказать. У него был опыт в жестких боях, в разведке и диверсиях, но не в общении с детьми, тем более настолько близкими.

И снова он отпускал ее. За руку передал сестре. Та поджала уголки губ, понимающе кивнула, мол, ты молодец. А у него на душе заскреблись кошки. Среда понимал, что так будет и вправду правильнее. Зачем ей всего несколько дней, дарованных атомными часами, если у нее может быть целая жизнь, которую от себя отдал ей отец. Теперь нужно было лишь только то, чтобы все получилось. Нужна была победа…

…Через несколько минут сваренные из толстого металла, с колючей проволокой ворота, что отделяли воинскую часть от внешнего мира, раскрылись. К ним выкатилась штабная машина, с парой солдат внутри, и двумя женскими фигурами – одной побольше, а другой поменьше. Некрупный, моросящий дождик сбрызгивал зеленую крышу, и разбивался об начищенные стекла УАЗа. Как только солдат на посту проверил все документы и вручную открыл полосатый шлагбаум из толстой цельной железной балки, с бетонным грузом на конце, джип выкатился на дорогу за воротами. Зарычав двигателем, исчез из виду, сверкнув напоследок задники фарами. За всем этим Дима наблюдал издалека. Сгорбившись, он сидел на лавочке под фонарем. Не отрывал взгляда от ворот. Вдохнул, поправив мокрую куртку. Он очень не хотел отпускать свою дочь, но знал, что так будет лучше всем. Ему спокойнее, а ей – безопаснее. Обернувшись, мужчина услышал легкие, беззвучные шаги в берцовых сапогах. Не каждый мог так подкрасться в подобной обуви к нему, но это была Ульяна, тут и гадать было не нужно. Медленно поднявшись, Среда застегнул куртку и смахнул лишнюю влагу с волос и лица, на которую до сих пор не обращал ни малейшего внимания. Не поворачиваясь к Вирховой, скрестил руки на груди.

–– Грустно наблюдать вот так, как они уходят. – тихо сказала Ульяна, зашуршав пачкой «Примы». Достала себе одну. – Каждый раз думаешь: почему ты не с ними… И каждый раз понимаешь, что так нужно.

–– Тебе легко говорить. Откуда ты их берешь? – через плечо обернувшись, он скосился на пачку в руках.

–– Ты не поверишь! – разведя руками с наиграно-безумным вытаращенным взглядом, сказала она, не выпуская сигарету из губ. – Покупаю! Человечество давно придумало деньги и заводские сигареты.

–– Я в смысле… – цокнув, Среда потер переносицу, на мгновение зажмурившись. – Как ты еще не померла от такого количества сигарет?

–– А хер его знает. – снова развела руками она. И пространство несильно осветило пламя ее спички. – Видимо в Советском Союзе ковали слишком здоровых людей. А сейчас все не то. Да и все не так. Как-то снизу все поднялось наверх. Все, что было плохим, в мгновение стало хорошим, а хорошее стало не в почете. Понятно, что такой мир не мог держаться долго… Построить башню из слоновой кости нельзя лишь думая об этом, и не прикладывая ни-ка-ких усилий.

–– Да, каждые лет десять одно и то же. – выдохнул Дима, наконец повернувшись к Ульяне. Та даже несколько улыбнулась, затянувшись. – Все одни и те же лица в телевизоре. Обещают, обещают и обещают. И вот… Может, Громов не такой уж плохой человек, раз захотел все-таки хоть что-то поменять.