«Як» — истребитель. Чужая судьба

– Ишь ты, воркуют, – раздался со стороны шепот Лешки Соломина. – А что это вы тут делаете? Водку пьянствуете? А мне нальете? С меня закуска. – В оконную дыру протиснулся солдатский котелок, и Виктор увидел белозубую Лешкину улыбку. – Давай, тута, шамай, – сказал он, передразнивая командира, и засмеялся. – Рябченко, скажи, как ты так ловко научился окна открывать?

– Так я раньше стекольщиком работал, – ведомый то ли моментально протрезвел, то ли еще что, но ответил довольно четко.

– Да? Интересно. Ладно, погуляй тут пару минут, потом стекло на место вставишь…

– Ну шо, Витя, набедокурил? – Саблин увидел, как блеснули в темноте Лешкины зубы. – Проявил свою недобитую бандитскую сущность. Ха-ха. Начштаба чудом избежал смерти.

– Козел штабной. Я его и пальцем не тронул.

– Ха-ха. Да это понятно. Я тут слыхал, по старой памяти от Галки, шо арест твой через пару дней отменят, но пока придется померзнуть. На, держи, под котлеты хороша.

Водки во фляге было немного, но чтобы согреться, хватило. Он быстрее заработал ложкой, доедая удивительно вкусную кашу. Затем спросил с набитым ртом:

– Как бой прошел?

– Да как, – снова ухмыльнулся Лешка, – немцы нам хвоста надрали. Зато пока мы с «мессерами» дрались, Быков отличился – «Юнкерса» сбил, и Бессикирный с Подчасовым из первой еще одного сняли. Кому-то шишки, а кому и пряник. У тебя, кстати, передатчик накрылся. Вроде как умформер сгорел. Но я это точно не знаю, там Гольдштейн умничал, я что запомнил…

– А ведомый мой…

– Проспится… Его Шубин запугал немного, шоб ума набирался. Сел на пузо, до аэродрома километров семь не долетел. Крылья в дырах, баки пустые. Его привезли, а он слова связать не может, трясется весь. На нервной почве заклинило. – Лешка хихикнул.

– Блин… бывает.

– Ага. Ну, на него еще Шубин наорал сперва, так тот вообще… водкой отпоили, вроде в себя приходить начал.

– У нас командир прям Макаренко, – сказал Виктор, – всех воспитывает.

– Это точно. – Лешка засмеялся и, еще сильнее понизив голос, зашептал: – Он Егорова на разборе буквально порвал. За потерю управления боем и вообще… Так что смотри. Комэск у нас мужик вроде нормальный, но хрен знает, что он себе в голову втемяшит. Твою атаку никто из наших толком и не видел, немцы тогда нажимали как бешеные, а тут раз… и отстали. Ну, мы сразу ноги в руки и тикать. Кто же знал, что это ты геройствуешь? В общем, глупо вышло…

– Когда у нас умно получалось? Так, а чего с моим ведомым вышло? Я и не понял толком…

– Да чего… я сам-то, думаешь, понял? Насовали ему «мессеры», да не добили. А он с перепугу еще и заблудился. Сел на вынужденную, его пехотинцы на аэродром привезли. Ладно, ты тут не скучай и котелок верни. Рябченко, где ты там? – раздался в ночи звенящий Лешкин шепот. – Стекло за тебя я вставлять буду?

Глава 12

Пара истребителей летела на высоте метров четыреста. Тяжелые свинцовые облака, простирающиеся чуть выше, не давали возможности идти вверх, превращая середину зимнего дня в сумерки. От них к земле кое-где тянулись косые полосы падающего снега, и казалось, что даль скрывается за густой дымкой.

Под крылом потянулась тонкая нить железнодорожных путей, мелькнул переезд, и зазмеилась грязным снегом дорога. Она была пустой, лишь ползла пара подвод и все. Тратить время и боеприпасы на такую жалкую цель не было желания. Вот вдали проявились крыши, зачернели пятна городских кварталов – показался оккупированный врагом Орджоникидзе. «Яки» взяли чуть в сторону, избегая огня немецких зенитчиков. Виктор в очередной раз скользнул взглядом по городу, какое-то мельтешение зацепило внимание, он всмотрелся.

– Первый, первый, – вызвал он Шубина, – слева ниже самолет.

Командир не ответил, но по тому, как чуть накренился его истребитель, было ясно, что он внимательно ищет цель.

– Атакуем!

«Як» Шубина чуть ли не вертикально лег на крыло и, снижаясь, устремился к городу, Виктор последовал за ним. На бреющем полете земля слилась в одну мелькающую полосу, и было невозможно разобрать, сколько же до нее метров. Он рефлекторно чуть «подпрыгнул».

– Не ссы, Витя. Тут еще высоко, – командир засмеялся. – Неужели тебе не нравится? – Его «Як» опустился еще ниже, буквально на пару метров.

Впереди показался самолет, и Виктор сразу опознал в нем немецкий связной «Шторьх». Самолет летел невысоко, на высоте метров пятьдесят, но они шли еще ниже, под крылом замелькали крыши пригорода, голые сучья деревьев. От шубинского «Яка» потянулась огненно-дымная трасса и на секунду коснулась вражеского самолета, внося в его конструкцию необратимые изменения.

Истребители резко потянули вверх, уходя. С облаков посыпал снег, но сквозь мглу на белом фоне земли проступило клубящееся ярко-оранжевое пламя, скрывающееся в черных клубах дыма…