Яко помниши его

- А при каких условиях станет ненужным Второй Закон?

В голосе Джорджа Девять послышалась легкая хрипотца.

- Если от робота потребуется только автоматическая реакция на определенный раздражитель и если эта реакция будет жестко заданной, то необходимость во Втором Законе отпадет.

- А при каких условиях, - Джордж Десять сделал паузу, - может оказаться ненужным Первый Закон?

Джордж Девять выдержал еще более длинную паузу и проговорил еле слышным шепотом:

- Если реакция робота будет запрограммирована таким образом, что он никогда не сможет причинить человеку вред.

- А теперь представь себе позитронный мозг, который управляет несколькими реакциями на определенные раздражители, которому не требуется знания Трех Законов и который легко и дешево можно воспроизвести. Каким он должен быть по величине?

- Совсем небольшим. В зависимости от сложности реакции он может весить сто граммов, один грамм, один миллиграмм.

- Твой вывод совпал с моим. Я должен повидать мистера Харримана.

5а

Джордж Девять остался один. Он снова и снова перебирал в уме вопросы и ответы, но вывод оставался прежним. Однако мысль о роботе - любого вида, любого размера, любой формы, с каким угодно предназначением, но без Трех Законов - повергала его в неясный трепет.

Ему не хотелось двигаться. Наверное, и у Джорджа Десять такая же реакция. Однако он сделал над собой усилие и легко поднялся со стула.

6

После приватной беседы Робертсона с Эйзенматом прошло полтора года. За это время все роботы с Луны были доставлены обратно, а долговременная программа "Ю. С. Роботс" была свернута. Все средства, которыми располагал Робертсон, пошли на донкихотскую авантюру Харримана.

Последний раз жребий был брошен здесь, прямо в саду у Робертсона. Год назад Харриман привез сюда Джорджа Десять, последнего робота, созданного компанией. Теперь главный роботехник прибыл сюда с чем-то другим...

Харриман излучал оптимизм. Он оживленно беседовал с Эйзенматом, и было невозможно понять, действительно ли он так уверен в себе, как кажется. Должно быть, все-таки уверен: насколько Робертсон мог судить, актер из Харримана никудышный.

Эйзенмат, улыбаясь, оставил Харримана и подошел к Робертсону. Улыбка тут же исчезла.

- Доброе утро, Робертсон, - сказал он. - Что замышляет ваш сотрудник?

- Это его дело, - спокойно проговорил Робертсон. - Я оставил все на его усмотрение.

- Я готов, Охранитель! - крикнул Харриман.

- К чему готов?

- К демонстрации робота, сэр.

- Робота? - удивился Эйзенмат. - Вы взяли с собой робота? - Он оглянулся вокруг с суровым неодобрением, к которому, однако, примешивалась изрядная доля любопытства.

- Поместье - собственность фирмы, Охранитель. Во всяком случае, мы так считаем.

- И где же ваш робот, доктор Харриман?

- В кармане, Охранитель, - весело объявил роботехник.

Из объемистого кармана пиджака появилась стеклянная баночка.

- Вот это? - недоверчиво спросил Эйзенмат.

- Нет, сэр, - ответил Харриман. - Вот он!

Из другого кармана был извлечен предмет около пяти дюймов длиной, по форме отдаленно напоминающий птицу, с узкой трубочкой вместо клюва, большими глазами и желобом на месте хвоста.

Эйзенмат сдвинул густые брови.

- Вы серьезно собираетесь демонстрировать нам что-нибудь, доктор Харриман, или вы просто спятили?

- Минуту терпения, Охранитель. Робот в виде птицы тем не менее остается роботом. А его позитронный мозг, несмотря на крошечный размер, достаточно сложен. В этой банке находится штук пятьдесят плодовых мушек. Сейчас я их выпущу на волю.

- И...

- И робоптица поймает их. Окажите мне честь, сэр!

Харриман протянул банку Эйзенмату, который уставился сначала на нее, а потом на окружающих - представителя "Ю. С. Роботс" и своих собственных помощников. Роботехник терпеливо ждал.

Эйзенмат открыл банку и встряхнул ее.

- Вперед, - прошептал Харриман птице, сидевшей у него на правой ладони.

Птица умчалась, со свистом рассекая воздух и ни разу не взмахнув крылом. В движение ее приводил непривычно маленький протонный микрореактор.

Она мелькала то тут, то там, на мгновение зависала в воздухе и снова уносилась прочь. Облетев весь сад запутанным зигзагообразным маршрутом, робоптица вернулась и уселась, разогретая полетом, к Харриману на ладонь, куда незамедлительно скатилась маленькая лепешка, похожая на птичий помет.

- Вы можете осмотреть робота, сэр, - предложил Харриман, - и организовать испытания по собственному усмотрению. Как видите, птица безошибочно выбирает плодовых мушек, только одного вида - Drosofila melanogaster, хватает их, убивает и перерабатывает, выделяя отходы.

Эйзенмат протянул руку и осторожно коснулся робоптицы.

- И что из этого следует, мистер Харриман? Продолжайте, пожалуйста.