Ямани: Взгляд из-за кулис

Ходж родился в 1904 г. Это человек с характерным квадратным подбородком, украшенным ямкой — как у Кирка Дугласа. В 1966 г., в двадцатую годовщину смерти своей матери, он основал Фонд Джейн Ходж с капиталом 2,5 миллиона фунта стерлингов. Пятью годами позже, желая содействовать развитию мировой экономической мысли, он учредил Лекцию памяти Джейн Ходж, которая практически ежегодно читается на факультете науки и технологии Уэльского университета.

Первым с такой лекцией выступил тогдашний управляющий Английского банка. Вторым, через год, — исполнительный директор Международного валютного фонда. Третьим гостем Ходжа был Дэвид Рокфеллер, председатель «Чейз Манхэттен бэнк». Четвертым был приглашен его королевское высочество принц Филип, герцог Эдинбургский.

Пятым докладчиком стал Заки Ямани.

В ноябре 1976 г. он прибыл в Кардифф и, облаченный в черные арабские одежды с золотыми вышивками, выступил перед группой почтенных «черных галстуков».

Представленный аудитории как «один из наиболее влиятельных и, без сомнения, один из наиболее экзотичных людей современности», Ямани произнес речь о необходимости сбережения энергоресурсов.

На ночлег Ходж поместил Заки и Таммам в своем загородном поместье под Кардиффом. Он даже привез туда специально обученную прислугу, которая должна была заботиться о гостях.

Непосредственно перед прибытием четы Ямани кто-то сказал Ходжу, что посредине одного из его персидских ковров изображен символ Мекки. Ковер тут же перенесли в библиотеку и повесили на восточную стену.

Этот жест не был оставлен без внимания. Вечером, когда кончился ужин, Ямани заговорил о ковре. Потом спросил Ходжа:

— Какую религию исповедуют жители Уэльса?

— Разные, — стал объяснять Ходж. — Тут есть баптисты, пресвитериане, валлийские конгрегационисты и представители англиканской церкви. Словом, все, кого я называю нонконформистами. Сам я из тех, кто верит в ангелов-хранителей, в фей, которые живут в саду, и в милость Божию. Я католик.

Ямани, помолчав, сказал:

— По-моему, не так уж важно, какая религия у человека, лишь бы он следовал ее предписаниям.

Несколько позже Ходж мимоходом упомянул в разговоре своего старого друга Джорджа Томаса, тоже валлийца, который был тогда спикером палаты общин. (В 1981 г. после отставки, Томас был произведен в рыцарское звание и стал виконтом Тонипенди.)

Прошло несколько месяцев, и Ямани вернул долг вежливости, пригласив сэра Джулиана и леди Ходж посетить Саудовскую Аравию.

Когда Ходж рассказал Томасу, что собирается провести отпуск в Саудовской Аравии, у того загорелись глаза.

— О, вот где я никогда не был! — воскликнул он. — можно мне поехать вместе с вами?

Ходж позвонил Ямани.

— Ну разумеется, — сказал Ямани в ответ на просьбу пригласить Томаса, — пусть приезжает.

Ямани прислал в Кардифф свой «Гольфстрим», чтобы доставить гостей в Саудовскую Аравию. Он сам встретил их в аэропорту, усадил в свой «роллс-ройс» и отвез в летний дом в Таифе.

По словам Томаса, он с первой же минуты испытал полный восторг.

— Для меня это был ни с чем не сравнимый опыт, — рассказывает он, выговаривая слова со звонким валлийским акцентом. — Я и представить не мог, насколько прост в обращении этот человек, один из могущественнейших на свете. Это самый скромный человек, какого я когда-либо встречал. Он сам сел за руль, чтобы отвезти нас из аэропорта домой. Ямани обладает поистине редким даром привлекать к себе людей. Мне кажется, в нем есть нечто магическое. Не так легко сказать, что именно, но я это чувствую. Во взгляде, в голосе, в темпераменте, в отношении к другим… Сразу понимаешь, что этот человек живет в мире с самим собой. При всем уважении к вероисповеданию Заки так и хочется назвать его образцовым христианином.

Почти с самого начала десятидневного пребывания гостей в Таифе Томас и Ямани нашли тему, которая интересовала их обоих: это была религия.

— Я методист, и моя вера необычайно проста, — продолжает Томас. — Мне никогда не приходится бороться с сомнениями. Заки находится в столь же счастливом положении. Это нас сразу сблизило. У него тоже очень простая, ясная вера. И он никому ее не навязывает. Заки умеет оставаться верным мусульманству и в то же время не проявлять нетерпимости по отношению к людям, которые не разделяют его взглядов.

Как и многие другие люди, беседовавшие с Ямани о религии, Томас завел речь об иудаизме. По его собственному признанию, он сделал это, чтобы «избежать всякой двусмысленности».

Оказалось, что и Ямани стремится к тому же.

— В Коране христиане и евреи названы «людьми книги», — сказал он Томасу. — В мусульманском мире и те и другие наделены особым статусом: мы обязаны церкви и синагоги не менее прилежно, чем мечети. К несчастью, из-за политических неурядиц нашим некогда дружественным отношениям был нанесен урон. Но мы выступаем против сионизма, а не против евреев.

Хозяин и гость настолько понравились друг другу, что приезжая в Лондон, Ямани регулярно звонил Томасу в резиденцию спикера, а спустя несколько лет Томас еще раз посетил Саудовскую Аравию.