Яндекс.Книга

«…Работать здесь было необычайно интересно, и я гордился своей очевидной нужностью. Я провел все расчеты в работе Ойры-Ойры о механизме наследственности биполярных гомункулусов. Я составил для Витьки Корнеева таблицы напряженности М-поля дивана-транслятора в девятимерном магопространстве. Я вел рабочую калькуляцию для подшефного рыбозавода. Я рассчитал схему для наиболее экономного транспортирования эликсира Детского Смеха. Я даже сосчитал вероятности решения пасьянсов „Большой слон“, „Государственная дума“ и „Могила Наполеона“ для забавников из группы пасьянсов и проделал все квадратуры численного метода Кристобаля Хозевича, за что тот научил меня впадать в нирвану. Я был доволен, дней мне не хватало, и жизнь моя была полна смысла».

Если бы не «Кристобаль Хозевич» и «Ойра-Ойра», эту цитату из культового для советской науки романа братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу» вполне можно было бы вставлять сюда без кавычек. В следующем абзаце уже реальный Илья Сегалович описывает свою работу в «Аркадии». И попробуйте найти хотя бы одно отличие по существу.

— В своем советском НИИ я работал «от и до». Приходил в девять, уходил в шесть и никогда не испытывал вот этого ощущения: «Умри, но сделай». Когда я пришел к Аркаше, я вдруг увидел, как можно гореть. Он мгновенно заразил меня. Я не хочу ничего плохого сказать про людей, с которыми я работал в институте, но, видимо, они горели так же в шестидесятые годы, а к моему приходу уже успели погаснуть. А Аркаша просто сидел и вкалывал, он работал не потому, что время рабочее, он работал на результат — хоть до часу ночи, хоть до двух. И я понял: черт подери, вот так надо жить! Я сразу переключился. Это было настолько моим! Я вдруг вспомнил нашу физико-математическую школу — как серьезно мы там ко всему относились. В общем, когда я уходил в «Аркадию», я не столько переходил в другую сферу деятельности, сколько возвращался к самому себе, к тому детскому знанию, что такое правильно.

Как тайфуны растут и набирают силу?

Очень скоро квартира «на Гагарина» стала не просто квартирой. Правильней было бы называть ее торжественным словом Место. Именно так, с большой буквы.

— Сюда все чаще стали заходить самые разные люди, — Татьяна Захарьевна говорит о Месте с таким воодушевлением, с каким Анна Ахматова могла рассказывать о поэтических салонах Серебряного века. — Иногда это были знакомые люди, иногда незнакомые, но всегда — близкие по духу. Кому-то надо было что-то распечатать, кому-то залезть в электронную почту (тогда это была большая редкость), но чем дальше, тем чаще люди приходили просто так — прильнуть к себе подобным. Знаете, как зарождается тайфун? Возникает точка вихря, а потом, песчинка к песчинке, капелька к капельке, он превращается в ураган огромной подъемной силы.

Вот типичная история о том, как в будущей поисковой империи появлялись первые кадры, — в изложении Ильи Сегаловича: «Один мальчик работал в „Параграфе“, и у него был приятель бездомный — Володя Иванов. Нам этот парень говорит — возьмите Володю, ему жить негде. И мы его взяли. Он начал что-то программировать, ночевал прямо у нас. И Володя, и его друг из „Параграфа“ только что окончили ВМК. Вслед за ними к нам стала приходить чуть ли не вся группа таких же бездомных вээмкашников. Потом многие из них у нас осели надолго, до сих пор работают. А была еще такая же миграция из МИСИСа — там есть такой физхим, сильный факультет. В общем, приходили ребята из разных мест, но в основном знакомые, знакомые знакомых — то есть люди одного круга».

Среди прочих в квартире на Гагарина сутками тусовались будущие основатели почти всех айтишных СМИ — Computer World, «Открытые системы», «Мир ПК», «Компьютерра». Обсуждали перспективы зарождающейся отрасли, придумывали темы статей, спорили, объединяли усилия. Их будущие издательские дома в тот момент представляли собой распечатанные на матричном принтере тексты, но это никого не смущало. Все чувствовали подъемную силу и исповедовали один и тот же символ веры: что-то из этого обязательно получится.

Кто ходит в гости по утрам?

Воронка взаимодействия вокруг Места на Гагарина неуклонно расширялась. «Песчинок» и «капелек» становилось все больше. На зарплате сидели пять человек, но поток родственных душ достигал уже 20 в день, а то и больше, в какой-то момент это становилось просто невыносимо. Друзья, родственники, друзья друзей, знакомые родственников, девушки, мамы, бабушки. Что-то подсказывали, доделывали, помогали, мешали, подкреплялись, прибирались, ночевали, выпивали. Кто-то привез мешок картошки, кто-то пришел попрощаться перед отъездом в Америку, кто-то просто окна помыл, еду приготовил. Именно с тех пор даже в современном многотысячном «Яндексе» всех офис-менеджеров зовут «хозяюшками».