Янкелевич в стране жуликов

Скаченко взбодрился и с надеждой уставился на Морева, не подозревая, что сам является последним шансом для продолжения адвокатской практики Александра.

- Я ничего не обещаю и не гарантирую, - продолжал Морев. - Но попробовать стоит. Судьи тоже люди, которым не чужды нормальные человеческие чувства: милосердие, жалость, сострадание. Особенно наши. Посмотрите, например, какие сроки дают американские судьи - 20, 50, 100 и больше лет. А наши, если за умышленное убийство десяточку выпишут, то это считается очень строго. На это мы и сделаем основной упор нашей защиты - на жалось и сострадание.

Пока Морев решал свои производственные проблемы, Венька и Николай снова определились на постой в коттедже Анжелики Потаповны. Только теперь вполне официально, в соответствии с ее личным желанием. По принципу кнута и пряника мудрая Анжелика Потаповна приставила к ним вооруженную охрану и домработницу. Охрану, чтобы дать понять им свое подневольное положение, а домработницу, чтобы эту неволю подсластить. Экономная Анжелика Потаповна не стала нанимать специальную женщину для обслуживания гостей в коттедже, а использовала для этого своих штатных девочек. В связи с установленными природой циклами критических дней у женщин, каждая из сотрудниц борделя ежемесячно имела несколько дней краткосрочного отпуска. Однако, поскольку трудовым законодательством нигде более отпуска по менструации для женщин не предусмотрены, Анжелика Потаповна решила, что в эти дни девочки будут отдыхать в ее коттедже, попутно исполняя обязанности домработниц.

Янкелевич и Морев-младший после СИЗО и предыдущего житья на нелегальном положении наслаждались безразмерным сном, завтраком, обедом, полдником и ужином по расписанию, словно в доме отдыха. Можно сказать, катались как сыр в масле. Их охраняли, кормили, а чтобы не скучали обеспечили видяшкой и приставкой "Сега". Сменяющиеся путаны, узнав, что Николай - холостой американец, сразу вспомнили свою мечту - выйти замуж за иностранца, поэтому держались с ним очень ласково и предупредительно. Несмотря на критические дни, они регулярно оставались на ночь в комнате Янкелевича, хотя в их обязанность входило только застелить ему кровать. Само собой денег с него они не спрашивали, а уж на обещания жениться он не скупился. Только одна из путан устояла перед перспективой укатить в Америку. Это Рублевая в очередной раз противопоставила себя коллективу. Но остальные девчонки на нее не обиделись, а даже жалели. У них была надежда, а у Рублевой нет.

Зашедший поздним вечером на кухню, Венька с удивлением обнаружил там миловидную девушку с книгой в руках. Дежурившие до нее женщины обычно в это время уже кувыркались в постели с Янкелевичем. Не отрывая глаз от строчек она маленькими глотками потягивала холодное молоко и отправляла в рот печенье из вазочки на столе.

- Добрый вечер, - поздоровался Венька.

Девушка вздрогнула от неожиданности и посмотрела на него.

- Что ж вы пугаете? - спросила она. - Я как раз дочитала до самой кульминации в книге, когда сексуальный маньяк неслышно подкрадывается к главной героине, а тут вы появляетесь, бесшумно, словно этот самый маньяк или привидение.

- Я не маньяк, - улыбнулся Венька. - И не привидение. Просто сенсей, у которого я начинал тренироваться, всегда учил нас, что походка должна быть легкой и неслышной, как у кошки. Поэтому я при ходьбе не топаю и не шаркаю ногами, как большинство людей. Но все равно, я прошу прощения, что напугал вас. Мне просто захотелось пить.

- Нет проблем. Я уже пришла в себя. Молока хотите?

- Хочу.

Венька присел за стол и тоже принялся за молоко с печенинками. Девушка, отложив книжку в сторону, с удивлением уставилась на него.

- Тебя как зовут? - спросила она, резко перейдя на ты.

- Вениамин, - ответил он. - А тебя?

- Надежда.

- Хорошее имя. Моя мама любит песню, где есть слова: "надежда - наш компас земной".

- Ага и "награда за верность"! - засмеялась она. - А у тебя имя смешное. Тебя, наверное, в школе "Веником" дразнили?

- Было дело, - кивнул Морев-младший. - Дразнили, пока я каратэ не начал заниматься. Когда свой первый пояс получил, дразнить перестали. Стали бояться. А вообще, имя, как имя, не хуже других. Это отец меня в честь хоккеиста Вениамина Александрова назвал.

- Твой отец - спортсмен?

- Да нет. Раньше работал в милиции. Сейчас стал адвокатом. Он рано с матерью развелся. Я его в детстве и не запомнил почти. Можно сказать впервые увидел только пару дней назад.

- Где увидел.

- Да здесь и увидел в этом самом доме. Он приезжал сюда с хозяйкой.

- То есть ты хочешь сказать, что новый адвокат Анжелики Потаповны это твой отец?!

- Да.

- Представительный мужчина. И как прошла ваша встречапосле долгой разлуки?