Янтарь чужих воспоминаний

Он как-то неуверенно улыбнулся, и девушка тряхнула головой. Вот, мрак, она скоро во всех чудовищ видеть будет. Хантер отступил на шаг, смущенно переступил с ноги на ногу.

— Да я просто с Орином разговаривал, он упоминал, что ты сняла дом по соседству. Я не выспрашивал, просто к слову пришлось. А ты побледнела, как будто приведение увидела.

— Прости, просто ко мне в сад кто-то залез на днях, вот я и… испугалась.

— Залезли в дом? Вечность, Крис! Ты вызвала законников? Преступник оставил следы? Это очень серьезно, уж нам ли не знать!

Хантер выглядел по-настоящему встревоженным, и девушка вздохнула. И махнула рукой, приглашая в дом.

— Заходи уже, что ли, глупо на пороге стоять. Нет, не в дом, лишь в сад. А законников вызвал лорд Дартер, он же янтарем проверил. Но ничего не нашли. Словно мне все померещилось.

Дознаватель не стал с ходу убеждать ее, что и правда померещилось, и за одно это Крис была ему благодарна. Из кухни выглянула Клавдия, и Крис попросила накрыть ужин в гостиной на двоих. Кухарка принесла легкие корзиночки с мясным салатом и кофе, чтобы перекусить в ожидании основных блюд. Хантер расположился в кресле у окна, внимательно выслушал сухой рассказ Крис. Побарабанил пальцами по подлокотнику, размышляя.

— Лорд Дартер сказал, что в саду нет ни эфира, ни эманаций постороннего. Конечно, без накопителя нельзя утверждать это с полной уверенностью, но какой-то след должен был остаться. Однако его нет.

Говорить о своих подозрениях относительно самого лорда Крис, конечно, не стала. Да и подозрения по большей части беспочвенные, основанные лишь на ее тотальном недоверии ко всем вокруг. И не более того.

— Янтарь показал, что никого в моем саду не было, и мне все приснилось, — она насмешливо улыбнулась, — а янтарь, как известно, не врет.

Хантер снова постучал по деревяшке.

— Врет, Крис. Иногда.

— В смысле? — не поняла девушка.

— Ты слышала об анти-янтаре?

— М-м-м, не припоминаю.

— Видишь ли, когда был изобретен янтарь, все ликовали. Ведь теперь можно было заглянуть в любое воспоминание, раскрыть любую тайну… Хотя нет, сначала не ликовали, а испугались. Далеко не каждый хочет, чтобы его тайны были раскрыты. Общество награждало хранителей, как тогда называли таких, как мы, совершенно невероятными возможностями, вплоть до чтения мыслей любого человека.

— Но это ведь почти так, — Крис переставила чашку на столе, и ложечка на блюдце тонко звякнула.

— Это не так. По крайней мере, не совсем так. К тому же, у всех сейчас есть защита от эмпатов, в каждой лавке продается. Но я хотел сказать о другом. Стоило появиться янтарю, и сразу возникли люди, желающие создать анти-янтарь. Это естественно, на любой яд есть противоядие, по крайней мере, его пытаются найти. А для многих в этом мире янтарь и эмпаты — яд.

— Подожди, — Крис поднялась, от волнения сжимая руки. — Ты хочешь сказать, что следы можно скрыть? Спрятать так, что даже янтарь их не увидит?

— Да. Но это дорогое вещество и, конечно, нелегальное.

Кристина села в кресло и покачала головой.

— Все равно не сходится. Кому надо залезать в мой сад, а потом скрывать свой след этим дорогущим и редким анти янтарем? Глупо как-то…

— Глупо, — согласился Хантер. — Мое мнение, если тебе интересно, что след действительно не остался. Ты же изучала остаточные явления в Институте Времени, так тоже бывает. Порой на месте преступления не остается почти ничего, и даже накопители оказываются пустыми. Эффект деформации времени, ничего не поделать. А в дождливую погоду этот эффект обычно усиливается. К сожалению, у нас очень дождливый город, Крис.

— Когда-нибудь его изучат достаточно, чтобы знать, как с этим эффектом бороться, — резюмировала Крис. — А вот и наш ужин. Спасибо, Клавдия!

Кухарка степенно склонила голову, расставляя на столе тарелки с ароматным жарким, соусники и блюдо с овощами и пряными травами. Хантер втянул запах и широко улыбнулся. Кристина хмыкнула. Есть ей не хотелось, но она ковыряла в тарелке, не желая портить аппетит своему гостю. О происшествии в саду говорить больше не хотелось, и Кристина сменила тему.

— Ты живешь где-то неподалеку?

— Да. Почти все дознаватели проживают в Старом Городе. Это… респектабельно, — Хантер усмехнулся, откинулся в кресле и прикрыл свои черно-рыжие глаза, наслаждаясь отлично сваренным кофе с каплей коньяка.

— Тебе это кажется глупостью? — Крис приподняла бровь.

— Мне это не важно, — он говорил спокойно, и девушке казалось, что искренне. — У меня небольшой дом, за мостом. Там тихо, и этого достаточно. А респектабельность… Человеческие категории для обозначения статуса, принадлежность к правящим… Мишура, Кристина. Тщетные попытки людей потешить собственное самолюбие.

— Кажется, ты не слишком любишь людей.

— Что ты, я их просто ненавижу, — Хантер улыбался, и понять, шутит он или серьезен, было совершенно невозможно. Крис понадеялась, что шутит. — Дознаватели изо дня в день рассматривают худших представителей человечества. Мы ведь не просто смотрим. Мы переживаем последние минуты жертв, как сами жертвы. Знаешь… После этого трудно верить в человеческую доброту и милосердие.