Янтарное взморье (СИ)

Меньше чем через час, когда девушки добрались до природы, Аня сама получила ответы. Вслух восхитилась изумительным светом, который позже изменится, а то и уйдет из-за облачности. Особенной прозрачностью воздуха. Дрожащей на ветру ажурности тонкой паутинки в капельках росы. Всецветным ковром из опавшей листвы на траве, до коего не добрались еще грабли работяги-дворника.

И безлюдьем.

— Я поняла, — с затаенной торжественностью в голосе скажет рыженькая и возденет к небу кисть. — Поняла.

Даже «эль» не исказится временной беззубостью. Видимо, чтобы не испортить момент. За следующие четыре часа обе сокурсницы не проронят ни слова.

Маслом на холстах мазок за мазком проявляются пейзажи. Краски осени пышны и нарядны, после серых панельных домов спальных районов особенно радуют глаз, и кисти сами тянутся к палитре. Кисти и тех, кто их держит, влекут к переносу на холст небесная синь и золото листвы. Охра пожухлой травы и багрянец голых ветвей дерена. Опущенные под весом налитых рубиновых гроздей ветки рябин и темно-серый, весь в мхах и лишайниках, ствол могучего дуба.

И время замирает.

Позже, когда просыхают краски, художницы пьют кофе из термосов, лакомятся вчерашними сластями из китайского ресторанчика. Вал закупился основательно, а мест в желудках после обильной трапезы накануне для десерта не хватило.

— Ква-со-та, — по слогам и с «дефектом фикции» характеризует все вокруг Анюта. — И часто ты так?

Она раскидывает руки, словно пытаясь обнять и поляну, и деревья, и все их принадлежности для живописи, и подругу. Вероника пожимает плечами, и умиротворенная улыбка не сходит с ее губ.

Для таких вот спонтанных пленэров Ника предпочитала акварель. Альбом удобнее и легче в переноске, чем холст. Но Анечка упросила взять масляные краски: мол, работу в масле можно будет показать родительнице, и та порадуется.

Отчего Потапова старшая не обрадуется работе в акварели, Вероника прояснять не стала. Наверное, это особенность социального задания: квестстартер принимает только определенного типа картину. Вон, у той же Ани был квест в приюте, где требовалось накормить серых котят в количестве пяти хвостов. Рыжие, черные и трехцветные в зачет задания не шли, хотя тоже котята и тоже, наверняка, голодные. С акварелью и маслом, очевидно, схожая история.

— Эх… Твоя сильнее, — Потапова добралась до сравнения работ. — Я даже вижу, как с холста ветер дует. Как, вот как ты это делаешь?

Еще раз дернулись плечи.

Аня вздохнула: безнадежность и вселенская печаль звучали в этом вздохе.

— У тебя очень удачно подобраны теплые тона, — решила поддержать сокурсницу Вероника, тем более, соотношение тонов и полутонов на соседнем холсте и впрямь славно смотрелось в сочетании.

— А у меня руки сами тянутся, чтобы поймать тот твой летящий листик!

— Это потому, что он рыжий, как ты.

Смех звенит над полянкой.

— Так! — Ника решительно поднялась со раскладного стульчика. — Кисти промыть, все сложить. Пока наша осень хоть немного подсохнет, разомнемся. Ты же положила скакалки в рюкзак? Нет, пока не доставай, сначала зарядка.

…Спустя какое-то время:

— А вот теперь достаем скакалки. Отставить падение ниц! Сама говорила: земля холодная. Нет, я не хочу твоей смерти. Что мне делать с твоим трупом в случае чего? Повторяй за мной: раз-два, раз-два…

— Есть хочу, — выдохнула Аня, когда пытка, то есть, зарядка, подошла к концу. — Жуть как.

Китайские сласти за физическими упражнениями скоренько переварились. Молодые разгоряченные организмы требовали добавки, да посолиднее, чем кофе с пироженкой.

— Отлично! — улыбнулась Ника. — Значит, умирать тебе расхотелось. По дороге зайдем в кафешку, оживим тебя, немощь бледную.

Ради правды, немощь была как раз таки румяная. Раскраснелась от занятий на свежем воздухе так, что могла спорить цветом лица с рябиновыми ягодами на холстах.

— Эм… — Потапова замялась и принюхалась. — Я, кажется, пахну. А в кафе люди…

— От масла пахнет тоже, — пожала плечами Вероника. — Определись: ты хочешь есть или принюхиваться?

Ближайшее кафе на набережной порадовало малым количеством посетителей. Художницы заняли столик в дальнем от входа углу, складировали у стены холсты и сумки. Официантка споро поднесла меню и намек, что время бизнес-ланча вот-вот наступит. Намек восприняли благосклонно, сходу сделали заказ. И утопали в комнатку за неприметной дверцей, чтобы сполоснуть руки и не только.

Вещи оставили без присмотра, потому как ну кому могут понадобиться отнюдь не дизайнерские сумки и неудобные холсты на подрамнике с рамой?

По возвращению обнаружили, что в кафе начали подтягиваться и другие посетители. Точнее, посетительницы. Две миловидных блондиночки расположились через столик от студенток.

Все из себя ухоженные, даже холеные, хоть сейчас на фотосессию. Ника поймала взглядом заинтересованный прищур Потаповой: та увлекалась портретными фото, и порой выдавала отличные кадры. Кивнула одобрительно: хороши девы, и личики, и фигурки — все как надо. «Упакованы» соответственно, недешево и со вкусом.