Януш Корчак. Жизнь до легенды

Давидовой Ядвига Щавиньская стала потому, что вышла замуж за Яна Давида — знаменитого польского ученого, одного из первых психологов, который, в частности, начал заниматься экспериментальной психологией с детьми.

Дальше все организовалось понятно и просто. Давид приводил своих друзей — серьезных ученых, которые задавали высокий уровень преподавания.

Ядвига занималась организацией всего процесса.

Летучий университет процветал.

4

Занятия в Летучем университете — дело серьезное, длятся по 8–11 часов. Тем не менее наш герой успевает учиться в Летучем, познавать медицину в Варшавском университете, а в свободное время — где он только его берет? — еще и писать.

Летучий университет только называется немного романтично, а на самом деле — это серьезное учебное заведение: несколько блоков дисциплин, известные преподаватели, сложные семинары и лекции. Все это тайно перемещается в пространстве города с квартиры на квартиру.

Удивительно, но за все время существования университета не нашлось ни одного человека, который бы выдал товарищей, привел на занятия полицию. Власть никогда университету не угрожала.

Преподавателей Летучего университета объединяла безусловная любовь к Польше (напомню: тогда она входила в состав Российской империи), необходимость говорить о ее прошлом и думать о будущем. Какие бы ни изучались предметы, всегда находилось время порассуждать и поспорить о судьбе своей страны, и это, разумеется, очень нравилось студентам.

Среди тех, кто учил Корчака, были люди выдающиеся. Например, историк Тадеуш Корзон — автор многочисленных учебников и статей, один из первых польских марксистов, переводчик «Капитала» на польский язык. Выдающийся социолог и антрополог Людвик Крживицкий. Профессор Брюссельского, а потом Колумбийского университета Манфред Кридль. Член Польской академии знаний, профессор Игнаций Хшановский.

Перечень, конечно, можно продолжать, но главное: в Летучем университете работали лучшие. Преподавание здесь принципиально отличалось от того, что видел наш герой в Варшавском университете.

Ему казалось, что в формально главном университете страны никто не занимается постижением сущности человека. Все здесь весьма походило на гимназию: вызубривали параграфы учебников, отвечали преподавателям. Но когда наступило время практики, выяснялось, что никто не знает, как вести себя с больными.

Кроме того, в течение двух лет существовала обязательная военная подготовка, которая казалась нашему герою делом совершенно бессмысленным, однако отнимала кучу времени.

Учиться становилось нестерпимо скучно. Заставлять себя ходить на занятия удавалось все реже. В результате наш герой окончил курс обучения не за пять лет, как было положено, а за шесть. Но, слава Богу, окончил.

Другое дело — Летучий университет. Совсем иной уровень преподавателей. Совсем иной уровень обсуждений. Постоянно идет речь о будущем страны, и главное, о том, что ученый может сделать для этого будущего. Проблемы науки пересекаются с вопросами социальными. Идет живой разговор искренних людей — и преподавателей, и студентов.

К тому же Ян Давид издает журнал «Голос», который читает — как сейчас бы сказали — либерально настроенная интеллигенция. Понятно, что Корчак не может пройти мимо этого журнала, начинает писать и туда.

Учеба в Летучем университете доставляет удовольствие, но и она заканчивается. Наш герой имеет два высших образования.

Для любопытных сообщу, что судьба Летучего университета была вполне благостна: он легализовался в 1905 году, а потом превратился в Свободный польский университет.

Всего Летучий университет окончили пять тысяч студентов. Среди самых известных всегда называют двух: нобелевского лауреата Марию Кюри и Януша Корчака.

Судьба же самой Ядвиги Щавиньской-Давидовой оказалась более печальна: в 46 лет она испытала ужасную депрессию, в результате которой покончила жизнь самоубийством, бросившись на дно бетонного колодца.

5

Был ли наш герой революционером, который борется, скажем, за свободу Польши? Многие исследователи считают именно так.

Если мы говорим о практической работе, то — нет.

Если о взглядах, то — да.

Существует такой тип революционера, про который снимали фильмы при советской власти. Он грабит банки, на украденные деньги покупает бомбы и устраивает всякие покушения… или идет агитировать за революцию… или темной ночью пробирается на конспиративную квартиру, где все решают: как и какую надо устроить революцию…

Все это весьма революционно, но к нашему герою не имеет отношения.

Он — теоретик.

Не устану повторять: Януш Корчак был мизантропом. Взрослая часть населения планеты его раздражала, причем создается ощущение, что чем старше он становился, тем больше раздражала.

Поэтому, естественно, он не возражал бы против каких-нибудь встрясок для этих неприятных взрослых людей.

Другое дело, что какой-либо программы или тем более стремления идти на баррикады у нашего героя не существовало.