Япония Лики времени. Менталитет и традиции в современном интерьере.

В публичном поведении и общении японцев обнаруживается множество черт, говорящих о высокой степени унификации жизни. Во многих ситуациях они обращаются друг к другу не по имени или фамилии, а по должности или званию. Наверное, самое известное в этом ряду — слово сэнсэй, ставшее уже международным. Таких же обращений, но менее известных, существует великое множество. Например, в служебной обстановке не принято называть вышестоящих по фамилии (тем более по имени) — только по должности (начальник отдела бутё, директор центра сэнтатё, президент фирмы

сятё и т.д.). Без добавления вежливых суффиксов, только по рангу обращаются к любому должностному лицу: к директору магазина (тэнтё), к ректору университета (гакутё), к послу (тайси), к

министру (дайдзин) и т. д. Обращение по фамилии с добавлением вежливого суффикса — сан считается неуместным, поскольку в официальной обстановке может указывать на наличие неформальных отношений, что нарушает принцип соответствий. Студенты разных курсов тоже не называют друг друга ни по имени, ни по фамилии. Независимо отличных отношений младший называет старшего словом сэмпай, старший младшего —

кохай. Кроме отношений старшинства, эти слова ничего не выражают. Японцы вообще называют друг друга по именам реже, чем в других культурах. Даже в семье родные братья и сестры делают это только в особых, редких случаях. В остальное время они обращаются друг к другу по позиции, занимаемой в семейной иерархии: старший брат (ани), младшая сестра (имото) и т. д. Эта коммуникативная норма тоже очень напоминает дисциплинированный мир военных, где место человека в иерархии определяется числом звёздочек на погонах: капитан Иванов, полковник Сидоров…

В японском обществе люди уверенно чувствуют себя в условиях формализованного публичного общения, когда на любую ситуацию, которая может сложиться, есть заранее заготовленная речевая фигура или стереотипная модель поведения (Дыбовский). Эти «заготовки» отличаются высоким качеством исполнения и весьма элегантны по форме. Взрослый «социально полноценный» японец должен безукоризненно владеть искусством такого общения. Традиционный этикет сложился в эпоху Токугава, о которой Т. Богданович писал: «Подавляющая масса сложных требований этикета, поражающих в Японии и теперь, ведёт начало с той эпохи. Тысячи поклонов, условных жестов, трафаретных улыбок должны были сопровождать всякую встречу между людьми, особенно встречу низшего с высшим» (Богданович, 95).

Унифицированность речевого поведения японцев бросается в глаза любому, кто знает японский язык. Для каждой повторяющейся ситуации в нём заготовлена своя стандартная фраза. Её непременно произносят, уходя из дома и возвращаясь, вручая кому-либо подарок, приходя на работу и уходя с неё, угощая гостя, входя в чужой дом и покидая его, при встрече с чужим ребёнком, при встрече со знакомым после долгого перерыва… Оказавшись в определённой ситуации, японец обязан произнести установленную речевым этикетом фразу. По-японски они называются кимари монку.

Например, вручая кому-то подарок, нужно обязательно сказать хон-но цумаранай моно дэс га (дословно: «подарок ничего из себя не представляет, но…»). Угощая дома гостей, независимо от обилия блюд на столе нужно произнести столь же ритуальную фразу нани мо аримасэн га («у нас ничего нет, но…»). И так далее.

Многочисленные современные пособия учат японцев не только тому, что говорить, но и как говорить: «Когда прибегаешь к помощи стандартных этикетных выражений, важно помнить, что делать это нужно уверенно и без колебаний. <…> Эти конструкции нужно не изучать, а применять на практике. Поначалу может быть чувство неудобства и неловкости, но постепенно оно пройдёт. <…> Самое главное — заучить эти выражения» (Мураока, 15).