Ярлыки

— За счастье! — провозгласил Ллойд, когда шампанское было налито в бокалы. Корал машинально чокнулась с ним. Эту новость, сопровождаемую бульканьем «Дом Периньон», следовало осмыслить.

Наконец она попыталась улыбнуться.

— Как тебе это удалось, дорогой? Она кого-нибудь встретила?

Ллойд хмыкнул.

— Нет. Я должен благодарить своего адвоката. Ты знаешь, обычно это вопрос денег. Но ты не бойся, я держусь за «Дивайн», она не получит ни одного из моих изданий.

— И поэтому ты так счастлив?

— Я еще и влюблен, — сообщил он ей. — Возможно, впервые в моей жизни. Я хотел пригласить леди на смотрины, но она отказалась.

Официант уже подавал первое блюдо, когда Корал воскликнула:

— Но почему?

— Она немного стеснительна. Девочка боится, что ты не одобришь… Она работает на тебя.

— Она одна из моих редакторов? — Ллойд кивнул. — Одна из моих младших редакторов? О Ллойд, ты гадкий парень! Дай, попробую угадать: Донна Хэддон, мой умненький маленький редактор по спортивной одежде?

Ллойд кивнул и весь засиял:

— Разве она не красива?

— Очаровательна! — Корал неожиданно поперхнулась салатом, закашлялась и сделала глоток шампанского. Донна занимала то самое положение, с которого она сама стартовала в «Дивайн». От смутного страха ее охватил озноб. — Париж будет ужасно взволнован, — начала она быстро болтать, — назло оппозиции я подписала контракт с Твигги. Чер будет демонстрировать американские вещи. Твигги и Чер! Неплохо, а?

— Лучше, чем Сонни и Чер, я полагаю, — фыркнул Ллойд. — Донна сделала «Я добился тебя, Бебе» нашей песней. Помнишь, Корал, ты говорила, что поп-музыка проникнет во все сферы нашей жизни?

— Да, — задумавшись, не чувствуя вкуса еды, согласилась Корал. «Особенно, когда такие шестидесятилетние, как ты, связываются с двадцатипятилетними», — думала она.

Испорченное новостью настроение сохранялось у нее и весь следующий день. Когда она вышла из «Ла-Котэ Баску», намереваясь заняться съемкой, то была уже так раздражена, что увидев разноцветные пряди, которые Товарич Динел сделал в волосах модели, накинулась на них обоих, доведя девушку до слез и угрозы подать в суд. «Каждый хочет быть молодым, молодым, молодым!» — твердила она себе, пока ехала домой на такси. И где тогда останется она? Измотанная совершенно, она хотела поскорее попасть к себе в квартиру, чтобы покурить. Войдя в лифт, она закрыла глаза и обессиленно прислонилась к стенке, пока он тащился на ее этаж. Она начала испытывать ненависть к шестидесятым. У нее появилось отчетливое чувство, что они вовсе не ведут к чему-то лучшему, она осознала, что на самом деле они только озлобляют ее.

Войдя в квартиру, она стала лихорадочно искать свой секретный запас «травки». Один джойнт — и вскоре этот ужасный день останется позади. Несколько глубоких затяжек — токов, как их называют подростки, позволят ей расслабиться. Она мрачно улыбнулась. Ей нужно изучать современный жаргон. Это поможет замаскировать свой уже немолодой возраст и позволит юнцам чувствовать, будто она одна из них.

Она прикурила джойнт сразу, как только свернула, сбросила туфли, легла на кровать, затянулась и попыталась подольше задержать дым в легких. Постепенно ее настроение стало меняться. В самом деле, ничего особенного не произошло. Но одно она должна сделать до того, как полностью погрузится в кайф.

Она позвонила Говарду Остину. Может быть, она сможет убить двух птах из мира моды одним, хорошо нацеленным камнем? Пожертвовать Говардом и избавиться от угрозы, исходящей от Донны Хэддон, сделав один умный шаг. Донна очень хорошенькая, и Говард красив. Смогут ли они устоять друг перед другом?

Прошло уже несколько недель после их встречи. Его голос звучал настороженно — он явно не ждал звонка.

— Все еще ищешь редактора, Говард? — спросила она.

— Уж не хочешь ли ты сказать мне, что изменила свое решение? — засмеялся он. Его басовитый смех отдался в ней эхом. Он заставил ее чувствовать себя так, словно она сейчас занималась любовью.

— Просто до меня дошло, что одна из моих сотрудниц может оказаться тем человеком, которого ты ищешь. Ее зовут Донна Хэддон, и она проворна, как хлыст…

Он приметил Донну Хэддон, едва она появилась в маленьком, расположенном в стороне от людных мест баре, который они выбрали с тем, чтобы никто не увидел их и не заподозрил, что она ищет хорошую работу. Прошла неделя после звонка Корал, и Говард был издерган всеми делами по продаже своей фирмы одежды и найму новых офисов, поисками типографов, размещением издателя и небольшого штата в нескольких тесных комнатах, которые он снял в нижнем Манхэттене, в районе швейных мастерских. Он наблюдал, как Донна уверенно вошла в помещение, словно появилась со страниц «Великого Гэтсби».[25] Высокая, стройная, с продолговатым лицом и темными, коротко подстриженными волосами. Ее холеность и безукоризненный туалет были как бы визитной карточкой редактора журнала мод.

Он вскочил с места и подошел к ней, протягивая руку и улыбаясь. Донна остановилась, улыбнулась в ответ и пожала его руку.

— Вы так молоды! — сказала она.