Ярмарка в Сокольниках

АКТ

технико-криминалистического исследования г. Москва, 19 ноября 1982 г.

Мною, экспертом-криминалистом Бочан Г. Г. на основании постановления следователя Мосгорпрокуратуры тов. Меркулова произведено технико-криминалистическое исследование обрывка денежного знака американской валюты — стодолларовой купюры — на предмет подлинности и способа изготовления.

Для сравнения была представлена подлинная стодолларовая купюра из Государственной казны СССР по специальному требованию Прокурора г. Москвы т. Малькова.

В связи с малыми размерами обрывка вопрос о подлинности печати остался не выясненным.

Спектральным анализом бумаги было установлено, что химический состав денежного знака, взятого для образца, существенно отличается от химического состава обрывка…

(Следовали многочисленные химические формулы и результаты реакций.)

Заключение: денежный знак, обрывок которого представлен для исследования, выполнен с металлического клише, близкого к подлинному. Бумага, на которой был исполнен денежный знак, отличается от образца:

а) по химическому составу,

б) толщине,

в) удельному весу,

г) краевому сечению,

д) степени зольности.

Вывод: представленный обрывок представляет собой часть фальшивой купюры. Характеристика бумаги обрывка по физическому и химическому составу близка к денежному знаку СССР — пятидесятирублевой купюре, изготовляемой на фабрике Госзнак.

Эксперт-криминалист Г. Бочан

И тут с моим начальником что-то произошло. Он медленно встал из-за стола и вышел на середину кабинета, плавно неся свое нескладное длинное тело по образу и подобию солиста цыганского ансамбля. Он хлопнул в ладоши и, запев —

Я возвращался на рассвете,Был молод я и водку пил…

пустился в пляс, смешно ударяя себя ладонями по каблукам. Мы с Грязновым окаменели от этой самодеятельности. А следователь по важнейшим делам заливался:

И на цыганском факультете

Образованье получил!

Меркулов прохлопал себя от колен до груди руками, поклонился, сказав: «спасибо за внимание» и сел за свой стол как ни в чем не бывало. Тут наступила наша очередь с Грязновым веселиться. Мы ржали, как кони, наверно, минут десять. Меркулов уже углубился в составление какого-то документа, но мы видели, что он сдерживает улыбку.

Зазвонил телефон. Меркулов снял трубку, с минуту слушал молча. Грязнов шепнул:

— Это он от счастья, что его Леля поправляется…

Меркулов положил трубку на рычаг. Дописал бумагу и протянул мне листок:

— Сходи к дежурному прокурору, пусть Омельченко приложит гербовую печать и поставит свою закорючку!

— Прямо сейчас?

— Прямо сейчас! — Меркулов взглянул на часы. — Звонила Романова. Сегодня выходной, все начальство сачкует. Поэтому попросила нас организовать ей ордер на обыск и разрешить продлить задержание Волина на трое суток. Она считает, что Волин и есть тот самый высокий блондин, который убил Ракитина.

— И балерину, — торжествующе уточнил Грязнов.

— И балерину, — повторил Меркулов без энтузиазма.

— А вы как считаете, Константин Дмитрич, — напористо спросил Грязнов, — он это, ну, в смысле… убийца или нет?

Вместо ответа Меркулов сказал:

— Вот что, бригада! В три у меня назначено свидание сразу с тремя дамами. Двух уступаю! Выбирайте любую — Петровка или Ленинский проспект. Хотя нет! — Меркулов вдруг ткнул меня длинным пальцем в грудь. — Ты, Саша, едешь на Ленинский, а Слава — к Романовой!

Сбегав в основное здание к дежурному прокурору, я буквально через три минуты вернулся с оформленным постановлением в руках. Грязнов меня дожидался, а Меркулова и след простыл. Грязнов объяснил — умчался к жене, на Пироговку.

Снова зазвонил телефон. Грязнов рванул трубку: