Ярослав Галан

Кто-то из летчиков, все еще находившихся под впечатлением «Большого вальса», пробует разговориться с жителями Вены об этой картине. Мигом собирается толпа. Старики, юноши, девушки пытаются узнать, о чем идет речь. Все старания не приводят ни к чему. Луиза Рейнер, Жан Дювивье, Милица Корьюс — все это пустые звуки для венцев. Неожиданно в общий разговор врывается понятная для многих здесь польская речь. Говорит по-польски скромно одетая, среднего роста, загорелая девушка с высокой прической. Она становится переводчиком. И тут Галан узнает, что «Большого вальса» Вена, которой, собственно, в значительной степени посвящена эта кинолента, еще не видела.

Сохранилось командировочное удостоверение.

«Коммунистическая партия большевиков Украины.

Львовский областной комитет № 1305/010 26/V 1945 г.

Генерал-полковнику тов. Москаленко К. С.

Танки Вашего Уральского корпуса не только первыми ворвались во Львов в июле прошлого года, но и сохранили тем самым, благодаря отваге Ваших войск, для всей страны наш прекрасный старинный город Львов.

Мы помним об этом и будем помнить всегда, но хотим знать подробности боев за Львов более детально и такими сохранить их для будущих поколений.

Вот почему в преддверии торжественного празднования освобождения Львова и области от немецко-фашистских захватчиков к Вам направляется по согласованию с ЦК КП(б)У группа литераторов и журналистов в составе тт. Галана, Беляева, Мажуло и Конвиссара.

Им поручено собрать, записать и литературно, художественно оформить для опубликования в книгах и периодической печати рассказы о славных героях-танкистах Уральского корпуса, которые освобождали Львов.

Прошу дать возможность указанным товарищам выполнить эту работу и оказать им содействие Вашим личным участием в этом деле.

Секретарь Львовского обкома КП(б)У И. С. Грушевский».

Это удостоверение было выдано вскоре после прекрасного майского дня, когда по Львову разнеслась весть о полной капитуляции гитлеровской Германии и такой желанной Победе.

…Радостные, сияющие лица повсюду: и на взгорьях Высокого замка, и в уличной толчее на Академической аллее с ее несравненными тополями. Люди обнимаются, поздравляют друг друга, целуются, все — военные и штатские. Но кое-где встречается хмурое, настороженное лицо, и глаза такого типа увиливают от прямого взгляда. Можно заранее сказать — это сообщник или единомышленник тех бандитов, что, зарывшись в лесах в бункерах, отрытых для них немцами, некогда сотрудничали с ними, потом надеялись, что все переменится, что во Львов вернутся немцы и они, «рыцари Степана Бандеры», выйдя из лесов, из своих бандитских логовищ, займут теплые местечки в протекторате, заменившем их хваленую «самостийну Украину».

Вечерний салют в честь Победы обрывает, начисто зачеркивает и эти надежды вражеских пособников. Теперь дело только во времени, чтобы фашистская «пятая колонна» с ее подпольем была окончательно стерта с лица украинской земли. Зарницы этого самого желанного из всех салютов Великой Отечественной войны то вспыхивают над древним городом и над его седыми холмами, то гаснут на секунду, чтобы снова загрохотали орудия и подожгли весеннее, такое радостное небо над Львовом. Во время этого победного салюта стреляют не только орудия, расположенные вокруг Высокого замка, там, где некогда было княжье городище основателя Львова, сына Данилы Галицкого князя Льва. Стреляют все люди, у кого есть оружие.