Ярослав Мудрый и Владимир Мономах. «Золотой век» Древней Руси

– Нет, он меньше размерами, да и по внутреннему убранству уступает. Но все равно прекрасный. Самый лучший на Руси.

– Расскажи мне еще о своей стране. Она отличается от нашей?

– Конечно. Например, сейчас у вас уже вечер, но все еще так жарко, что дышать нечем. А у нас в это время прохлада наступает, выйдешь прогуляться и отдыхаешь и телом, и душой. А мало тебе улиц, иди за город, там прямо к крепостным воротам подступают леса, такие необъятные, что можно идти несколько дней, а им конца-края нет.

– Удивительно! Но если кругом леса, то где же море?

– У нас его нет совсем.

– Разве можно жить без моря? А как доставляют вам товары? Как передвигаются люди, только на лошадях?

– Да, на конях, ну и по рекам. У нас много спокойных, полноводных рек. В них очень много рыбы. Ходить на зорьке порыбачить – это такое удовольствие!

– Мы покупаем рыбу на рынке. Самую разную и очень вкусную.

– Это не то. Когда сам поймаешь да еще сваришь уху на костре, она такая вкусная!

Они некоторое время прошли молча. Потом Феофания поежилась и проговорила тихо:

– Говорят, зимой у вас бывает очень холодно, снегу много наметает и вода замерзает.

– Все верно. Снега столько навалит, что порой дома с крышей покрывает.

– А как же выбираетесь наружу?

Действительно, как? Дворец княжеский сверх крыши никогда не заметало, потому что он был двухъярусный, на такой снега у зимы не хватало. А вот крестьянские избы, как он слышал, заваливало по трубу. Вот, наверно, через трубу и выбираются. Он так и сказал.

Феофания фыркнула, спросила лукаво:

– А потом все черные от сажи ходят?

Олег промолчал, понимая, что влип окончательно и упал в ее глазах ниже некуда.

Но Феофания продолжала допрашивать, будто не заметив его замешательства:

– А когда ударят сильные морозы, вы сидите по домам и никуда не выходите?

– Почему? Одеваемся в меховую одежду, и никакой мороз нам не страшен. У вас дорого стоят меха из куницы, соболя, а у нас их носят многие селяне или горожане.

Феофания некоторое время думала, наморщив лобик, потом проговорила убежденно:

– Такого не может быть. Я еще соглашусь, что у вас жители зимой выходят из дома через трубу, но чтобы простой народ одевался в драгоценные меха!..

Вот ведь какая штука, подумал Олег. Феофания поверила в то, что он сочинил на ходу, будто зимой русы выходят из дома через трубу, но отказалась принять за истину то, что на Руси было обыденным делом: охотники били в лесах пушного зверя и шили из драгоценных шкурок себе разнообразную одежду…

На прощание он нежно прижал ее к себе и поцеловал в щечку. Она вся вспыхнула и прильнула к нему.

– Я без ума от тебя, – сказал он.

– Ты мне тоже стал дороже всех на свете, – ответила она.

Потом они стали встречаться почти каждый день. Олег удивлялся искренности и непосредственности Феофании, как она во всем доверяла ему, и боялся в чем-либо обмануть ее.

Через несколько дней пришлось пойти на встречу с Параскевой, иначе его ждали самые неожиданные последствия. Она приняла его в императорском саду. Рядами высаженные яблони наливали плоды, между ними расстилался зеленый ковер изумрудной зелени. Принцесса жеманно протянула ему руку, повела к расцвеченной скамейке, предложила место рядом с собой.

– Князь, – спросила она, – ты с нетерпением ждал нашей встречи?

– Конечно, ваше высочество.

– Зови меня Параскевой. А знаешь, князь…

– Тогда я просто Олег.

– Хорошо, Олег. Так вот, ты мне вчера приснился во сне.

– Надеюсь в благопристойном виде?

– Вполне. А после пробуждения у меня сладко ныло сердце.

– Тебе надо было обратиться к врачу.

– Ах, шалунишка! Ты мой врач. Неужели не понял?

Олег давно догадался, что принцесса домогается его любви, откровенно тяготился ее вниманием и старался придумать что-то такое, что позволило бы ему отвязаться от нее.

– Скажи, Олег, а у тебя много осталось девушек на Руси?

– Мне было не до них. Приходилось много воевать.

– А у нас каждый уважающий себя аристократ старается завести себе любовницу. Военачальники берут с собой их даже в походы.

О разврате, царившем в византийском обществе, Олег был наслышан достаточно много. Ответил:

– Мы ценим верность в любви и семейной жизни. Так заведено исстари, а древним правилам у нас следуют очень строго и неукоснительно.

– Ах, как бы я хотела иметь верного друга! – вздохнула она и искоса взглянула на него. – Я бы тоже стала ему надежной опорой!

Олег ничего не ответил.

Молчание затягивалось, принцессе становилось неудобно. Она вглядывалась в лицо Олега, видно надеясь, что он возьмет продолжение разговора в свои руки, но тот упорно молчал.

Наконец принцесса встала, проговорила скучным голосом:

– К сожалению, мне пора на прием во дворце. Надеюсь, мы еще встретимся с тобой, князь?

– Я тоже рассчитываю на это, принцесса.

– Я желаю встретиться послезавтра. Может, тогда ты будешь более разговорчив?

– Завтра я выезжаю из Константинополя по своим делам. Вернусь через неделю, – на ходу соврал он.

– Хорошо, тогда ровно через неделю в это же время я жду тебя.

– Конечно, принцесса.