Ярославский мятеж

Советские историки не очень любили рассказывать о том, как и в каком состоянии 21 июля перешел под контроль красных частей Ярославль. Об этом могли бы вспомнить выжившие в боях белые повстанцы, но их, в большинстве своем, расстреляли. Какие-то подробности можно найти в документальной повести Николая Чуковского «Ярославль»: «Он шел не по улицам, а напрямик, по пожарищам, перепрыгивая через обгорелые бревна и обходя торчащие трубы. В печальных грудах мусора копались женщины, отыскивая остатки своего имущества – ложки, железные кровати, кастрюли, пуговицы. Бледные, испуганные дети играли пустыми патронами. Деревья пожухли от жары и стояли увядшие как осенью».

Комиссар финансов Петровичев давал схожее описание:

«Проезжая по Октябрьской ул., видим, пожаром освобождена громадная площадь от деревянных строений, а стояли каменные дома, без рам, стекол, даже крыш. Провода все порваны, столбы где выворочены, где стоят покривившись, во многих местах мостовая перекопана канавами. Рельсы трамвая изогнуты. На пути то и дело попадается оборванная и смятая проволока, которая зацепляется за автомобиль и, затянувшись, останавливает его или вырывает из него какую-либо часть. На Любимской улице, разрушенной меньше, на тротуаре лежат несколько трупов в серых шинелях, некоторые уже почернели. Едем далее. Провода оборваны по всему городу, стекла выбиты, стены домов где со следами пуль и снарядов, где разрушены или полуразрушены».

Столь же пугающую картину дает оставшийся неизвестным корреспондент «Известий»: «На Сенной площади все лари сгорели. Пожарная вышка разрушена. В уцелевших домах выбиты все стекла. Цирк разрушен снарядами. Красуется на балаганчике вывеска с надписью „Разумное развлечение. Театр миниатюр“. На эту вывеску нельзя смотреть равнодушно: до того она нелепа. Тут же на груде мусора, обхватив кучу руками, лицом вниз лежит девушка… совершенно нагая и обгорелая».