Ярость

Он ушел, и я снова заглянула в темную комнату. За тусклыми тенями у двери была такая густая тьма, словно я смотрела в пустоту. Холодок пробежал по мне. Там была не только тьма.

Я попыталась закрыть дверь, но при этом услышала из глубины комнаты музыку, нежную золотую песню, что звучала знакомо. Песню пела та, кого я не ожидала услышать.

Моя мама.

Голос не был живым, конечно. Тенегримы превратили мою маму в пепел. Но Певчая могла порой оставить после себя песню, чаропесню, что слышала только другая Певчая. Моя мама сделала так в письме, которое она написала мне перед смертью. Там был не только ее совет, но и сам голос, постоянно повторяющийся в чаропесне защиты. Я долго слушала это письмо каждый день. И теперь этот голос пел мне.

Я тут же пересекла порог и бросилась во тьму. Я ничего не видела и запаниковала. Но услышала песню снова, в этот раз громче. Вытянув руки, я шла в трепещущей тьме комнаты, спотыкалась о доски и даже раз упала на колени.

И тут мои пальцы коснулись камня. Под ним была пустота, горький запах дыма. Камин, холодный, как смерть, и пение доносилось изнутри.

Я пригнулась и полезла за песней в камин. Пепел сыпался под моими пальцами, запах сажи душил меня. Я провела ладонями по железу, ощутила знакомый изгиб, кольцо змей. Я коснулась пальцами их голов, золотая музыка стала громче, дверца открылась.

Там была дыра, пахло магией. Внутри я нащупала твердую обложку книги.

Я вытащила ее и попятилась в комнату, что до этого было едва освещенной, но после тьмы казалась ясной, как день. Я выглянула в щель в ставнях и убедилась, что вода не поднялась слишком высоко. Времени было мало, зато теперь я видела свой трофей: книгу серого цвета, испачканную сажей, шириной с мою ладонь. Песня лилась от ее страниц, сладкая и свежая, словно моя мама только что ее спела.

Книга была в пепле, но я все равно обнимала ее. У меня осталось так мало от мамы. Она умерла, когда мне было всего восемь, но она еще и спела песню, что стерла почти все мои воспоминания о ней. Она защитила меня этим, уберегла от Скаргрейва, но я все равно ощущала потерю.

Если бы я знала, что здесь скрыта книга, я бы давно пришла в дом Оделин. Может, стоило догадаться, что тут может быть что-то, принадлежащее ей. Леди Илейн была опекуншей моей мамы. Но, как и все, я слышала, что в доме не осталось ничего, что Скаргрейв забрал все.

Столько времени эта книга ждала, чтобы я забрала ее.

Наслаждаясь музыкой мамы, я вытерла пальцы о плащ и открыла на первой странице. В письме чернила мамы так выцвели, что были нечитаемыми, но эта книга была пустой. Только повернув ее правильно, я увидела мерцание.

Эти чары были сильнее, чем в письме. Но я ожидала, что это работает похоже.

Я закрыла глаза и погрузилась в музыку. Я знала, что нужно быть осторожной, потому что это значило открыться и всей музыке, включая странные песни реки. Смогу ли я защититься от них?

Похоже, могла. В окнах здесь не было дыр, музыка реки была приглушена. Я осторожно подхватила ноты песни мамы. Я пела в ответ книге, и буквы проступали, темнели на страницах, пока я не узнала, что держала в руках.

Дневник моей мамы.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ:

ЕЕ СЛОВА

Некоторые дневники просто перечисляли активность днем. В некоторых была только погода. Но не в этом. Судя по датам, мама вела его, когда была моего возраста, она изливала душу в словах. Я листала страницы и ощущала ее эмоции.

Ее расстраивало строгое обучение леди Илейн:

Я сойду с ума, если эта женщина заставит меня оттачивать гаммы.

Она относится ко мне как к дурочке. Еще раз, говорит она. Еще раз. Еще раз.

Она была рада, открыв Дикую магию:

Камни не нужны. Мне надоело следовать правилам, и я сняла свой прошлой ночью, чтобы посмотреть, что будет. И я тут же услышала чудесную музыку, мелодии были всюду, яркие, как звезды ночью. О, как они красивы! Я спела одну, и на ладони появилась роса. А леди И. все заставляет меня петь гаммы. Что она скажет, если узнает?..

Этой ночью я еще пробовала Дикую магию. Ею сложно управлять. Приходится слушать очень осторожно, и все равно она может пойти не так. Но в ней больше силы, чем у Проверенной магии, которой меня учит леди И.

Не думаю, что огонь меня любит. Но вода… о, вода — мой друг. И с каждым днем я убеждаюсь в этом все больше.