Ярость

— Чарли Деккер! — взвизгнула она, и широко раскинула руки, похожие на огромные хлебные батоны, надвигаясь на меня. Она казалась мне воплощенным кошмаром, всеми монстрами из фильмов ужасов в одном лице. Но самое скверное было не это, а то, что все — абсолютно все — в комнате обернулись ко мне. Миссис Гренджер наградила меня влажным поцелуем в щеку и воскликнула: — Ах, как ты прелестно выглядишь!

Почему-то мне показалось, что сейчас она добавит: «Гладенький, как собачье дерьмо!», и я вздрогнул.

Не буду утомлять вас подробным пересказом того, что творилось на протяжении следующих трех часов. Это и так можно себе хорошо представить. Периодически рядом со мной раздавался гаденький голос Дикки: «Ах, как ты прелестно выглядишь!», а еще пара ребят поинтересовалась, кто, собственно, умер.

Единственный человек, не оставивший меня в этой ситуации, был Джо. Но и его присутствие слегка раздражало меня. Я слышал, как он советовал народу оставить меня в покое, и это было неприятно. Я находился в положении деревенского дурачка.

И только Кэрол, одна из всех, вовсе не уделила мне внимания. Просто не заметила. Я не знал, что буду делать, если она подойдет и пригласит меня на танец, и сильно переживал по этому поводу. А когда она не подошла, это затронуло меня еще сильнее. Нет, я вовсе не хотел сейчас танцевать, но такое пренебрежение ранило самолюбие.

Я стоял, всеми покинутый, когда играла пластинка Битлз. И когда Бобби Шерман пел в своей великолепной раскованной манере. Вечеринка была в самом разгаре, а я был лишним на этом празднике. Чем-то вроде мебели. Мне казалось, что это будет продолжаться вечно. За окном будут идти дни и годы, постареют и умрут родители, обратятся в руины дома, а я так и буду стоять здесь у стенки, как идиот. И когда остановится время, и архангел Гавриил пролетит над нами со своей трубой, здесь все так и будет, как сейчас: я с кислой миной в стороне, танцующие и смеющиеся одноклассники, громкая музыка и большой торт с надписью из мороженого «С днем рожденья, Кэрол!» на столе. Кто-то предложил сыграть в «бутылочку». Миссис Гренджер издавала похабное кудахтанье, обозначавшее у нее, видимо, смех: «Ах, нет, дети! Нет!»

Кэрол предложила выйти во двор и поиграть там. Все высыпали наружу. На секунду я оказался рядом с Кэрол, но она даже не посмотрела в мою сторону. Я медленно вышел на крыльцо. Слышались звонкие голоса и смех, иногда кто-нибудь из ребят пробегал мимо. Рядом со мной на крыльце стоял Джо и наблюдал за происходящим, облокотившись о перила.

— Зря она так, — задумчиво произнес он.

— Она просто очень занята. Много гостей, всем надо уделить внимание…

— Черт.

Некоторое время мы постояли молча. Кто-то позвал Джо, но тот не откликнулся.

— А посоветуй своей мамочке завести котенка и его опекать, — предложил Джо.

— В таком случае, лучше сразу двух, — ответил я.

— Иди к нам, Джо!

Теперь это была Кэрол. Она успела переодеться в довольно простые брюки, но и в них она смотрелась восхитительно. Джо взглянул на меня. Я понимал, что он чувствует ответственность за меня и не хочет оставлять меня одного. И это мне не нравилось. Я догадывался, что такие отношения ни к чему хорошему не приводят, и рано или поздно опекающий начинает тяготиться твоим обществом и ненавидеть тебя, себе в этом не признаваясь. В двенадцать лет я еще не очень ясно осознавал все эти вещи, но многое интуитивно чувствовал.

— Иди, раз зовут, — сказал я ему.

— А ты?

— Я собрался домой.

— А ты уверен, что не хочешь остаться?

— Да. Ну, пока!

Я пошел через лужайку к калитке, все же несколько задетый тем, что Джо не предложил пойти домой вместе. Тут меня заметил Дикки.

— Ах, ты покидаешь нас, прелестный мальчик?

Я, конечно, должен был бы ответить что-нибудь нейтральное и идти своей дорогой. Неожиданно для себя я довольно резко посоветовал ему заткнуться. Дикки тут же подскочил ко мне, будто только этого и ожидал.

Отвратительная квадратная усмешка расползлась по его тупой физиономии, и он произнес:

— Что ты сказал, прелестный мальчик?

Все это, весь сегодняшний день, вельветовый костюм, танцы, идиотские шутки, все так осточертело мне, что я уже не мог сдерживаться. Я сорвался с тормозов. — Повторяю для недоумков, я попросил заткнуться. Дай мне пройти.

Ребята, находившиеся неподалеку, молча наблюдали эту сцену. Миссис Гренджер в доме пела романс тонким фальшивым голосом.

— Может, ты попробуешь сам меня заткнуть?

Дикки почесал грязный затылок, глядя на меня насмешливо.