Ярость возмездия

– Просто дарю, и все. Сдадите на права и будете на ней на рыбалку ездить.

– У племянника права есть.

– Ну вот, он вас и повозит. Страховку завтра с утра переделаем, оформим сначала генеральную доверенность, а потом, как приеду, все сделаем, как положено.

– Погоди, Павел, так ты уезжаешь?

– Да, в Москву. Но все, Григорий Васильевич, мне некогда.

Одинцов побежал по ступеням вниз, оставив на лестничной площадке недоуменного сантехника, зажавшего ключи в кулаке.

– Ни черта не понял, – проговорил он, – машину подарил, а мог бы и продать. Пьяный, наверное, завтра заберет ключи обратно.

Но Павел уже не думал о «семерке».

Купив водки, продуктов, блок сигарет, он вернулся домой.

Сразу же сорвал пробку с бутылки, налил полный стакан. В три глотка выпил. Закусил куском колбасы и ломтем хлеба, хотел налить второй стакан, но в прихожей вдруг раздался звонок.

«Сантехник, – подумал Одинцов, – никак не въедет, что получил машину в подарок».

Он вышел в прихожую и открыл дверь. На пороге стояла Надежда.

– Ты?!

– Я, Паша! Войти можно?

– Входи, конечно.

– О! – воскликнула она, увидев разбросанную по полу одежду и почувствовав запах спиртного. – А ты, оказывается, слабачок, Паша? Чуть что не так, сразу за водку.

– Мне кажется, что моя личная жизнь – это моя личная жизнь.

– Верно. Проходи-ка ты в комнату, я приберусь.

– Я и сам не без рук.

– Это заметно. Иди!

– Ты зачем пришла? – спросил Одинцов.

– Как зачем? Ты же сделал мне предложение или забыл?

– Не забыл, но ты…

– Что я?

– Ты заплакала.

– Как странно, да, видеть плачущую женщину? Но слезы бывают не только от горя, а еще и от радости.

– Погоди, погоди! Что ты хочешь этим сказать? – встряхнул головой Павел.

– То, что ты сейчас не поймешь. Протрезветь надо.

– Я трезвый!

Надежда неожиданно широко улыбнулась:

– Да, трезвее некуда. Я сейчас быстро приберусь, и мы закончим наш разговор.

– А разве он не закончен?

– А разве ты получил ответ на предложение руки и сердца? Или теперь ты сожалеешь, что сделал это?

– Черт! Мне не в комнату, мне бы в душ под холодную воду.

– Очень хорошая мысль. Это то, что тебе сейчас требуется.

– Ладно. Я в ванной не задержусь.

Приняв холодный душ, отрезвивший его, Павел прошел в кухню и остановился в дверях. Повсюду был идеальный порядок. Надежда, домывавшая тарелки, спросила:

– Пришел в себя?

– Не захочешь, придешь.

– Пойдем в комнату, поговорим.

Зайдя в гостиную, они сели на диван.

– Ты не дождался ответа на свое предложение, ушел, – начала Надежда.

– По-моему, все и так было ясно.

– И что тебе ясно?

– Ты мне отказала.

– О господи, ты как мальчишка, право. Ну кто так делает предложение? Прямо с ходу, без подготовки.

– Я так делаю.

– Да, ты – человек особенный. – Она посмотрела на свои руки, достала из кармана халата коробку, открыла ее: – Обручальное кольцо. Ну вот как мне себя вести? Отказать – значит пойти против своих чувств, согласиться – показать, что навязалась. Вот в какое глупое положение ты меня поставил. Ну неужели нельзя было поступить как-то по-другому? Спокойно, после ужина.

– Так ты согласна? – тихо спросил Одинцов, с надеждой взглянув на нее.

– Ну, конечно, согласна, Паша. И плакала оттого, что…

Павел не дал ей договорить, закрыв рот поцелуем. Отпустив ее, прошелся по комнате, бормоча себе под нос:

– Черт возьми, я реально идиот!

– А колечко, Паша, ты должен надеть мне на палец, – улыбнулась Надежда.

– Да? Так это мы быстро.

Надя посмотрела на кольцо, на то, как переливается бриллиант, и, не выдержав, восхищенно произнесла:

– Красиво!

– Ты останешься у меня? – вдруг спросил Павел.

– Да, – тут же ответила она. – У меня завтра выходной, а у тебя?

– Это не имеет значения. Я больше не работаю в агентстве, ты тоже не работаешь в больнице.

– Как же так? На что мы будем жить?

Одинцов наконец полностью пришел в себя. Подойдя к Надежде, взял ее ладони в свои сильные руки и сказал:

– Меня приглашают на работу в Москву, Надя.

– Твой друг приглашает?

– Да! Он же позаботится и о работе для тебя. Со школой вопрос решим.

– А жить где будем? На съемной квартире?

– Недолго! Потом свою купим.

– На что, Паша? В Москве – не у нас, там такие цены!

– Это тебя не должно волновать. Подобные вопросы решает мужчина. И я решу их. Тем более что деньги у меня есть.

– На квартиру? – недоверчиво улыбнулась Надя.

– Да! Леонид уже готов подвязать какого-то знакомого риелтора подобрать приличную квартиру. Чтобы с гостиной, спальней, Колькиной комнатой, нормальной по размерам кухней. Не веришь?

– Не знаю!

Одинцов вытащил из шифоньера сберегательную книжку, передал ее Надежде:

– Смотри! Одинцов никогда не врет.

– Девятнадцать миллионов пятьсот тысяч рублей? – ахнула она.

– Теперь видишь, что мы обязательно купим квартиру в Москве. А до этого поживем на съемной.

– Но откуда такие деньги, Паша?

– Заработал.

– Но как можно честно заработать такую сумму?

– Можно. А как? Потом расскажу. Сейчас все к черту, деньги, квартиры, работа. Я хочу тебя, Надя.

– Какой же ты напористый! Мне Кольку предупредить надо, что будет ночевать один. Самой подготовиться. Да и белье принести. В общем, так, Пашенька, проветривай комнаты, я скоро приду.