Ящик Пандоры

Хали спустила ноги с желтой кушетки, подошла к экрану терминала, откуда началось это страшное путешествие. Внезапно она показалась себе очень древней – разум старухи, вмещенный в молодое тело.

«Я ведь действительно просила об этом. Я заварила эту кашу… в те далекие времена, когда я только и хотела, что заполучить Керро Паниля».

Она села за пульт и тупо уставилась в экран. Пальцы ее блуждали по клавиатуре. Знакомые сочетания клавиш казались чужими. Этих кнопок касался Керро… Внезапно Хали показалось, что терминал – это такая машинка, которая удерживает в отдалении твои воспоминания, чтобы тебе не пришлось сталкиваться с ними лицом к лицу. Машина делала чудовищное приемлемым. Хали глубоко вздохнула и набрала: «Архив, история древних времен – Иешуа/Иисус».

Корабль, впрочем, еще не закончил.

– Если пожелаешь лично увидеть что-нибудь из того, о чем прочтешь, Экель, только попроси.

Ее передернуло от одной этой мысли.

– Это мое тело. В нем я и останусь.

– Твой выбор, Экель, принадлежит не тебе одной.

Фантазия моя была слишком возбуждена первыми успехами, чтобы позволить мне усомниться в моей способности подарить жизнь существу столь чудесно и сложно устроенному, как человек.

Мэри Шелли, «Франкенштейн», из корабельных архивов.

– Я называю это место Теплицей, – заметил Мердок, проводя Рашель Демарест к люку.

Здесь было светло, и Рашель очень не нравилось, как шарахаются от Мердока молодые клоны. Она и сама была клоном, и ей доводилось слышать жуткие рассказы об этом месте. Ей хотелось задержаться, остановить происходящее. Но это был ее единственный шанс проникнуть в узкий круг соратников Оукса и Льюиса. Мердок крепко стиснул ее локоть, и Рашель знала, что при малейшем колебании он может сломать ей руку.

Остановившись у люка, Мердок глянул на свою подопечную.

«Эта больше никаких прошений подавать не станет», – удовлетворенно подумал он.

Голубоватая кожа на длинных, нервно вздрагивающих руках казалась ледяной.

– Возможно, мы с вами могли бы договориться, – заметила она, невзначай соприкоснувшись с Мердоком бедром.

Искушение было велико… но эта синеватая кожа!

– Извините, но это стандартная процедура для всех наших работников. Есть вещи, которые мы должны о вас знать… и вещи, которые стоит узнать вам.

Мердок и вправду сожалел о том, что должен был сделать. Он смутно помнил кое-что из случившегося с ним самим во время посвящения в Комнате ужасов. А кое-что – не помнилось, и это было еще страшнее. Но порядок есть порядок.

– Это то самое место, что у вас называется Комнатой ужасов? – прошептала Рашель едва слышно, не сводя взгляда с защелки люка.

– Это Теплица, – поправил Мердок. – Все эти прекрасные юные клоны… – он махнул рукой куда-то за спину, – явились отсюда.

Рашель захотелось оглянуться. В задних рядах толпы клонов она замечала странных уродцев, расцвеченных порой еще более странно, чем она сама. Но что-то в манерах Мердока остановило ее.

Он приложил ее ладонь к сенсорной панели у люка: «Записываем время входа». Панель слегка обожгла кожу.

Мердок невесело улыбнулся, свободной рукой дернув рубильник, запускающий механизм шлюзовой камеры. Люк с шипением открылся, и Мердок втолкнул Рашель в камеру.

– Вперед.

Дверь захлопнулась за ней, но Рашель не обернулась. Внимание ее приковал отворяющийся внутренний люк. Только когда он распахнулся полностью, она поняла, что гротескная статуя за ним – живое существо, помещенное в тяжелую раму, точно картина. И… по щекам этого создания текли слезы.

– Заходи, лапушка, – прохрипело оно, прихрюкивая.

Рашель осторожно ступила в комнату, чувствуя взгляд Мердока, направленный на нее через потолочные сенсоры. Развешанные по углам световые трубки наполняли помещение кровавым мерцанием.

Когда люк закрылся за ее спиной, химера ухватила Рашель за локоть и вытащила в центр комнаты.

«У него слишком длинные руки…»

– Я Джессуп, – прохрипело существо. – Закончишь здесь – иди ко мне.

Рашель оглядела окруживших ее ухмыляющихся существ – самцов и самок. Попадались среди них даже более уродливые, чем Джессуп. Короткорукий уродец с раздутой башкой, перегнувшись пополам, вцепился в собственный неимоверно огромный напряженный член и ткнул им в сторону гостьи.

«Они все настоящие, – осознала Рашель. – Это не сон, не кошмар!»

Доходившие до нее слухи даже отдаленно не передавали весь ужас этого места.

– Клоны, – прошептал Джессуп за ее плечом, будто читая мысли. – Все здесь клоны. Все обязаны жизнью Хесусу Льюису.

«Клоны? Это даже не клоны. Это рекомбинантные уродцы!»

– Клоны – это люди, – выдавила Рашель.

Все еще стискивающий член большеголовый приблизился к ней на один шаг.

– Клоны – это вещи, – ответил Джессуп твердо, но все с тем же похрюкиванием. – Так говорит Льюис. Так есть. Тебе некоторые из них могут… понравиться.

Он двинулся прочь, но Рашель ухватила его за руку. Как холодна его плоть!

– Нет… погоди!

– Да? – Хрюк.