Ясир Арафат

Франжье не отвечает на эту колкость, он даже извиняется, он не имел намерения обидеть Арафата. Ведь для урегулирования конфликта в общих интересах необходимо, чтобы Арафат представил доказательства своих обвинений. Арафат говорит, все еще раздраженным тоном, что ему точно известно, что ливанская армия снабдила христианское ополчение оружием, и притом напрасно. А оружие это ливанское государство закупило в Польше и Болгарии.

Таким образом, однозначно установлено, что боевые соединения христиан оснащаются за счет налогоплательщиков Ливана. Сулейман Франжье подробно не останавливается на этом аспекте снабжения христиан ливанским правительством.

Президент приводит в качестве аргумента то обстоятельство, что равные права должны предоставляться всем — ведь он разрешил ООП закупать и доставлять в страну для защиты лагерей беженцев даже тяжелое вооружение, например, зенитные орудия и артиллерию. Теперь же христиане, со своей стороны, производят заблаговременную подготовку.

Тот же самый Сулейман Франжье, который в трогательных выражениях повествовал перед Генеральной сессией ООН о проблемах палестинцев, теперь требует от лидеров ООП сдержанности и умеренности в их войне против Израиля. Сулейман Франжье считает, что каждый удар по этому противнику вызывает контрудар, который поражает Ливан. Ливанский президент просит о том, чтобы палестинцы удалились в свои лагеря и отказались от проведения акций, ставящих Ливан в затруднительное положение.

После столь бурного проявления эмоций Арафат предоставляет вести дальнейшую дискуссию своему соратнику Абу Аяду, который демонстрирует готовность к взаимопониманию с христианскими организациями.

К удивлению Арафата, ливанский президент прерывает дискуссию, чтобы пригласить лидера ООП на обед. Подается парадный обед в соответствии с арабскими традициями. Самолюбие Арафата удовлетворено. По ходу обеда, который длится три часа, Франжье вновь демонстрирует понимание претензий палестинцев.

Франжье и Арафат достигают договоренности о том, что совместная палестинско-ливанская комиссия выработает основы, на которых будет строиться сосуществование. Франжье считает, что Арафату необходимо продумать, не будет ли разумным выступить с публичным заявлением, которое успокаивающе подействует на христианскую часть населения. Арафат мог бы просто сказать ливанцам, что палестинцы ни в коем случае не собираются завоевывать Ливан, чтобы основать здесь свою новую родину взамен утраченной. Иногда, по мнению президента Франжье, у ливанцев возникает ощущение, что ООП думает уже не о Палестине, а о том, чтобы расселить палестинцев в Ливане за счет ливанцев. Арафат незамедлительно соглашается: будет составлено заявление, которое вменит ему и ООП в обязанность оставить в неприкосновенности внутренние структуры Ливана.

Хотя руководители ООП и придерживаются мнения, что они продемонстрировали в беседе с ливанским президентом высокий уровень готовности к компромиссу, однако встреча во дворце Франжье не приносит никаких результатов.

Христианская сторона не принимает к сведению обязательство ООП о невмешательстве; она не оставляет палестинцев в покое и тогда, когда ощущает, что ООП рассматривает эти обязательства всерьез.

Лагерь Телль аль Заатар, позже ставший местом мученической смерти палестинцев, в первый раз был обстрелян гранатами и ракетами 13 сентября. На следующий день разгораются бои между бейрутскими кварталами Шиях и Айн Руммане. Три дня спустя христианское ополчение атакует Сук, старый экономический центр ливанской столицы. Затем бои перемещаются в район вокруг отелей «Финикия» и Св. Георга. При этом исламистско-палестинские силы добиваются значительного успеха.

Когда в Суке и на окружающих улицах начинаются пожары, возникает надежда, что люди по обе стороны осознают, что они ливанцы, что они позволили втянуть себя в бессмысленную братоубийственную войну. Начало исходит от Ясира Арафата: он обращается к христианскому политику и экс-президенту Шамуну с просьбой о встрече. Шамун соглашается. В конце беседы противники обнимают друг Друга.

Это публичное примирение приносит плоды: по всей линии фронта, которая разделяет христианский квартал Айн Руммане и исламский Шиях, звучат возгласы жителей, призывающие к миру. Вначале пересекать линию фронта отваживаются лишь единицы, затем отдельные группы, и в конце концов даже враждующие ополченцы подают друг другу руки.

Однако уже на следующий день надежда на примирение рассеивается. Притаившиеся снайперы стреляют в каждого, кто собирается пересечь невидимую границу, отделяющую Шиях от Айн Руммане. Все переговоры, направленные на рассредоточение фронтов, наталкиваются на решительность лидеров христиан.