Ястребы войны

– Комбинация радиоэлектронной борьбы и психологических операций, – пояснил Фрэнк. – «Рекс» хакнул эскадрилью беспилотников, вытянув пропасть данных. Байки, заготовленные заранее и слитые во все новостные источники и социальные сети. Даже сейчас мне трудно отделить истину от фикции, а ведь я стоял у истоков.

– Что еще больше запутывает ситуацию, – добавила Нора, – так это то, что ТНП, по-моему, заранее наметили на роль козла отпущения. Есть сообщение о горстке вооруженных нападений на полицейские участки и правительственные здания. Убитые налетчики были одеты в форму ТНП, но число трупов не превышает двадцати.

– Что дает правительству достаточно материальных улик, чтобы взвалить все остальные разрушения на революционеров, – покачал головой Такер.

– Похоже, президент Д’Абрео делает заявление, – встрепенулась Джейн, прибавляя громкость телевизора.

Такер и остальные собрались вокруг экрана.

Для провозглашения речи президент облачился в военный мундир.

«…по этой причине и с обоюдного согласия с премьер-министром Магараем, министром национальной безопасности и начальником штаба обороны, я объявляю чрезвычайное положение по всей стране. Законы военного времени остаются в силе, пока виновников этого трусливого и кровопролитного нападения не призовут к ответу. По моему приказу всех членов Тринидадской народной партии задерживают для допроса или ареста. Но позвольте мне уверить народ Тринидада – и всю мировую общественность, что мы переживем это нападение и станем еще сильнее».

Джейн приглушила звук.

– Что скажете?

Такер поразмыслил над новостями, потом изложил свою интерпретацию:

– Давайте поглядим. Радикальная фракция прибегает к насилию и кровопролитию в попытке свергнуть нынешнее правительство за считаные дни до выборов. Возлюбленный президент и премьер-министр приходят на выручку, обещая раздавить мятежников и принести сонмам помощь и утешение.

– Иначе говоря, – Джейн скрестила руки, – почти проигранные выборы обернулись верной победой.

– Эта атака не была государственным переворотом, – кивнул он. – Она была антипереворотом, призванным поспособствовать нынешней администрации.

– А президент Д’Абрео будет в долгу перед таинственным благодетелем, – подхватила Нора. – Кто-то не только огребет сотни миллионов долларов на отстройке и ремонте инфраструктуры, но и не будет вопросов, кому Д’Абрео передаст контроль над новым нефтяным месторождением в заливе Салибия.

– Прюитту Келлерману, – подсказала Рут, стоявшая позади всех. Она только что вышла из одной из спален, где висела на телефоне все утро.

Такер уже пересказал ей предсмертные слова Уэбстера.

Прюитт Келлер…

Не надо быть гением, чтобы додумать остаток фамилии. Прюитта Келлермана знает каждый американец, хоть мельком знакомый с медиаиндустрией страны. Корпорация «Горизонт» – единый крупнейший владелец газет, теле- и радиостанций, социальных сайтов, а по утверждениям некоторых, и политиков штатов – и даже федерального уровня. Сверх того, Прюитт Келлерман протягивает руки к Европе и Азии.

И клеветниками их не назовешь.

В настоящий момент Келлерман отбивается от шквала обвинений, что он использовал положение «Горизонт медиа» для прослушивания телефонов и перехвата электронной почты – не только конкурентов по бизнесу и личных врагов, но и вашингтонских законодателей, отвечающих за правовое регулирование телекоммуникационной индустрии.

– А что слышно из Вашингтона? – поинтересовалась Джейн.

– Это нападение застало всех врасплох, – вздохнула Рут, – в том числе и все разведывательное сообщество США. Все тщатся угнаться за событиями.

Такер вспомнил, как Уэбстер упоминал, что одна из целей операции – отвлечь внимание, заставить всех устремить пристальные взоры на Тринидад.

Миссия выполнена.

– Мы должны остановить его, – сказала Нора. – Разоблачить.

– Это будет трудновато, тем более что в нашем распоряжении только слова погибшего предателя, – возразила Рут. – Хотя «Тангент аэроспейс» принадлежит «Горизонт медиа», корпорация – лишь крыша игры, вовлекающей сотни компаний и филиалов, ограждающая людей наверху от обвинений, дающая им возможность откреститься. На самом деле «Сигма» приглядывается к Келлерману уже не первый год, но поймать его на горячем не удается.

– Как сказала бы моя матушка, – заметил Фрэнк, нарочито подчеркивая свою алабамскую гнусавость, – он склизкий, как свиное рыло у кадила.