Явь

Космическое тело приближалось медленно, но неотвратимо, и остановить его было нечем. Космический дозор у горожан был, ибо аппаратуру поставили первые колонисты. Но ставили-то они ее не для противодействия космическим угрозам, а дабы встречать последующие экспедиции. Богатыри дозора могли наблюдать и фотографировать угрозу из космоса, но не предотвратить ее. Тем временем математики сделали расчеты силы удара от соприкосновения планеты с этим астероидом и пришли к неутешительному выводу. Удар если и не уничтожит планету сразу, то повлияет на ее орбиту, что приведет к вымиранию, как флоры, так и фауны. Жителям Города, о лесовиках и речи не шло, решили ничего не говорить и никого не эвакуировать. А зачем? Если произойдет развитие первого сценария, то не спасут ни защитные бункеры, ни глубокие подземелья. А если пойдет по второму пути развития событий, то лишняя паника только усугубит ситуацию. Несколько десятков глаз, посвященных в тайну происходящего, смотрели неотрывно за приближением смерти.

На астероид объект похож был, но не особо. Камень и камень, но плоский. И симметричный. Симметричность, правда, скрывалась под наростами камня, но они были наносными. Сама же форма тела была правильной, слишком правильной для природного происхождения. Астероиды – это камни, отколовшиеся от других космических тел или получившиеся в результате уничтожения планет, но они не бывают симметричны, а этот был. Но от этого людям на Яви не становилось легче. Возможно, этот обросший наростами кусок какого-нибудь космического корабля, судя по траектории, неуправляемый кусок, но он врежется в планету с такой же силой и произведет такие же разрушения, как и обычный астероид. Офицерам космического дозора оставалось смотреть на это и докладывать информацию наверх, лелея слабую надежду о изменении траектории его полета.

Вечер играл с небом в калейдоскоп, разукрашивая его багрянцем заката, и одновременно застилая серостью грозовых туч. Темное на красном, с иногда проскакивающими нотками синевы. Ветер гнал тучи, менял их очертания, отчего и создавалось впечатление калейдоскопа. Как ни посмотришь на одну и ту же тучу, она обязательно изменит внешний вид. Звезды еще не проступили на небе, и оттого глаз привлекала одна горящая на небе точка, да притом в том месте, где ее отродясь не было. И ладно бы она там повисла и висела бы, но она с каждым мгновением наливалась, увеличивалась в диаметре, росла, можно сказать, на глазах. Когда звездочка стала большой и вошла в атмосферу, она начала краснеть, пока не раскалилась до ярко-кровавого цвета. Офицеры космического дозора прилипли к своим мониторам, не в силах от них оторваться, чтоб хотя бы попрощаться с семьями, хотя это было и запрещено. Высшее руководство боялось паники. Хотя что изменит паника, если до смерти несколько часов? Но офицеры все равно не звонили женам и матерям, хотя если нельзя, но очень хочется, то можно. Слишком уж завораживающая картина – приближающаяся смерть. Лесовики, не знавшие о приближении гостя из космоса, просто завороженно смотрели на небо и приближающуюся звезду. Интуиция подсказывала им, что это к добру не приведет, но очень уж зрелище было красивое.

Метеорит в огненном шлейфе, подпаливая вечернее небо ярким горящим хвостом, приблизился к поверхности планеты недалеко от Города. В каких-то полутора тысячах километров. Что это за расстояние для целой планеты! Но для небольшого количества потомков первых колонистов это было огромное расстояние. Метеорит приближался за границей самых дальних людских поселений. Но недалеко от них, километров сто, не больше. И когда уже дозорные закрыли глаза, видя, что столкновение неизбежно, метеорит конвульсивно передернуло и снизу открылись люки, откуда в землю ударили яркие иглы тормозных двигателей. Посадка оказалась жесткой, но не настолько, чтобы потрясти планету и привести ее к гибели.

– Живы!!! – разом выдохнуло огромное количество глоток дозорных.