Языческий лорд

– Ты кто?

Красотка напряглась, выпрямилась с вызовом и глянула мне прямо в глаза.

– Ингульфрид, – процедила она холодно.

Любопытно, подумал я. До меня доходили вести, что двоюродный брат женился на данке, но никто не упомянул, что она так хороша собой.

– Это твой сын? – спросил я.

– Да.

– Твой единственный сын?

Ингульфрид замялась, потом резко кивнула. Я слышал, что она произвела на свет троих мальчишек, но выжил только один.

– Утред! – воззвал кузен.

– Отец! – откликнулся мальчик. На правой скуле, где мой щит прорвал кожу, расплылось кровавое пятно.

– Не ты, парень, я обращаюсь к нему. – Двоюродный брат указал мечом на меня.

Я опустил щит и шагнул к кузену.

– Итак, мы оба в невыгодном положении, – сказал я. – Сразимся? Ты и я? По закону ореховых прутьев?

– Бейся с ним! – вскричал дядя.

– Отпусти моих жену и сына, – ответил Утред. – И можешь уйти с миром.

Я сделал вид, что обдумываю, потом покачал головой:

– Не так все просто. И ты не хочешь получить назад отца?

– И его тоже, конечно.

– Ты предлагаешь мне одну вещь, – продолжил я. – А именно, уйти без помех, а взамен просишь три? Не слишком-то справедливо, кузен.

– Что хочешь получить ты?

– Беббанбург, – ответил я. – Потому что он мой.

– Не твой! – рявкнул дядя.

Я повернулся к нему. Эльфрик был уже старым, очень старым и согбенным, смуглое лицо избороздили глубокие морщины, но в глазах по-прежнему светился ум. Черные некогда волосы поседели и жидкими прядями спадали на тонкие плечи. Он был одет в богатое платье и тяжелый, подбитый мехом плащ. Когда мой отец уезжал на войну, чтобы пасть при Эофервике, Эльфрик поклялся на гребне святого Катберта, что передаст крепость мне, когда я войду в возраст, но вместо этого попытался меня убить. Эльфрик предлагал выкупить меня у Рагнара, человека, который растил меня, а позднее заплатил за мою продажу в рабство, и я ненавидел его сильнее, чем кого-либо другого на свете. Он даже просватался к моей возлюбленной Гизеле, хотя я взял ее прежде, чем она попала на его ложе. То была маленькая победа, теперь настало время большой. Дядя угодил ко мне в плен, хотя ничто в его поведении не намекало, что он думает так же. Эльфрик презрительно смотрел на меня.

– Беббанбург не твой.

– Мой по праву рождения, – заявил я.

– По праву рождения! – Он сплюнул. – Беббанбург принадлежит человеку достаточно сильному, чтобы удержать его, а не глупцу, размахивающему пергаментом. Так хотел твой отец! Он часто говорил, что ты – безответственный недоумок. Он собирался передать Беббанбург твоему брату, не тебе! Но теперь он мой и в один прекрасный день достанется моему сыну.

Меня подмывало убить лживого ублюдка, но он был стар и немощен. Стар, немощен и ядовит, как гадюка.

– Госпожа Ингульфрид промокла и продрогла, – бросил я Осферту. – Укрой ее плащом моего дяди.

Если Ингульфрид и была благодарна, то никак не выказала этого. Женщина взяла плащ достаточно охотно и застегнула на шее толстый воротник. Она дрожала, но смотрела на меня с ненавистью. Я снова поглядел на своего кузена, ее супруга.

– Быть может, ты выкупишь свою семью? – предложил я. – Цену я назначу в золоте.

– Это не рабы, чтобы покупать и продавать их, – отрезал Утред.

Я уставился на него, изображая, что поражен внезапной мыслью.

– Идея! Рабы! Финан!

– Господин?

– Сколько стоит красивый мальчик-сакс, если продать его сейчас во Франкии?

– Достаточно, чтобы купить франкскую кольчугу, господин.

– Так дорого?

Финан сделал вид, что приценивается к мальчонке:

– Парнишка смазливый. У него есть мясо на костях. Найдутся люди, которые щедро заплатят за окорочок маленького сакса, господин.

– А женщина?

Ирландец оглядел ее, потом покачал головой:

– На внешность недурна, должен признать, но это порченый товар, господин. Быть может, протянет еще несколько лет? Поэтому пойдет по цене вьючной лошади. Дороже, если умеет готовить.

– Готовить умеешь? – спросил я у Ингульфрид и удостоился в ответ только исполненного ярости взгляда. Я посмотрел на кузена. – Вьючная лошадь и кольчуга, – протянул я, словно взвешивая. – Маловато. – Я покачал головой. – Мне нужно больше. Намного больше.

– Ты уйдешь целым и невредимым, – предложил двоюродный брат. – И я заплачу тебе золотом.

– Сколько дашь?

Утред посмотрел на отца. Стало ясно, что, хотя Эльфрик позволил сыну управлять повседневной жизнью крепости, денежные вопросы остались в руках старика.

– Его шлем, – глухо проронил Эльфрик.

– Я наполню шлем золотыми монетами, – добавил кузен.

– Это выкуп за твою жену, – сказал я. – Но сколько ты заплатишь за наследника?

– Столько же, – с горечью бросил Утред.

– Ничтожно мало, – возразил я. – Зато я обменяю всех троих на Беббанбург.

– Нет! – возопил дядя. – Нет!

Я не обратил на Эльфрика внимания.

– Верни то, что принадлежит мне, – предложил я кузену. – И я отдам тебе твое.

– Ты можешь родить других сыновей! – прорычал Эльфрик сыну. – А Беббанбург не твой, чтобы его отдавать. Он мой!

– Его? – спросил я у двоюродного брата.

– Его, разумеется, – упрямо подтвердил тот.

– А ты – его наследник?

– Да.