Язык милосердия. Воспоминания медсестры

И все же у наших пациентов психиатрического отделения интенсивной терапии есть нечто общее. Абсолютно все они принадлежат к группе ЧАЭМ (черные, азиаты и этнические меньшинства), большинство – из рабочих семей. Насколько я могу судить, они ведут себя не более беспокойно, чем Пэм, белая представительница среднего класса, которую никогда не переводили в отделение интенсивной терапии. И хотя я вспоминаю эти события спустя двадцать лет, подобное происходит и сейчас. Действующий в Великобритании Закон о психическом здоровье был написан так много лет тому назад, что он не учитывает должным образом все те культурные и расовые стереотипы, которые присущи современному обществу. Французский философ Мишель Фуко настаивал на том, что сумасшествие зависит от социума, в котором оно существует, и что оно берет начало в культурных, интеллектуальных и экономических структурах общества. Предстоит проделать еще немало работы, чтобы изучить этот вопрос. Исследование, посвященное этиологии и этнической принадлежности при шизофрении и других психозах (англ.

Aetiology and Ethnicityin Schizophrenia and Other Psychoses), которое на протяжении двух лет проводилось одновременно в трех британских городах (Лондоне, Ноттингеме и Бристоле), на данный момент остается самой масштабной попыткой проанализировать случаи первого эпизода психоза в сравнении с контрольными. В результате было выявлено, что статистически симптомы шизофрении гораздо чаще проявляются у афрокарибов и чернокожих африканцев – у обоих полов и во всех возрастных группах. Наиболее часто это заболевание диагностировалось у мужчин-афрокарибов. С 1960-х годов было проведено несметное количество исследований, в которых сравнивалась распространенность шизофрении и других видов психоза, и количество зарегистрированных случаев среди чернокожих неизменно оказывается гораздо выше – в 2–18 раз. Авторы недавно опубликованного доклада предупреждают об опасно низком уровне услуг, оказываемых чернокожим африканцам и афрокарибам, и утверждают, что представителей этой социальной группы в среднем дольше держат на принудительном лечении, чем членов других групп. На вопрос о том, почему это происходит, нет ясного ответа, но расизм – как индивидуальный, так и институциональный – явно остается одной из ключевых проблем.

Я размышляю о том, что это означает для Дерека и почему моя задача, как психиатрической медсестры, заключается в том, чтобы выступать против подобных проявлений неравенства. Королевский колледж сестринского дела настаивает на том, что борьба с неравенством или дискриминацией, которые могут быть обусловлены психическими заболеваниями или поспособствовать их усугублению, – это одна из основных обязанностей психиатрической медсестры. В основе всех аспектов сестринского дела лежат законы о защите прав человека. Но социальный и политический контекст психиатрии – дело грязное. Психиатрическое лечение очень часто ограничивается местным сообществом, а хронический недостаток финансирования, сокращение вычетов на такие услуги, как предоставление жилья, и снижение социальных льгот губительно сказываются на британской психиатрии, что, рискну предположить, способствует росту числа самоубийств. Есть ряд скрытых, неприятных истин, по поводу которых медицинским работникам все еще трудно высказываться (порой их даже трудно признать), но которые напрямую способствуют распространению психических заболеваний.

Я не раз замечала одну и ту же закономерность на улицах Лондона: на остановке выстроилась очередь людей, которые встали слишком рано и теперь ждут автобуса, чтобы отправиться на работу, почти все они – чернокожие. Я сижу в «Макдоналдсе», или в спортзале, или в Британской библиотеке и наблюдаю за тем, кто здесь убирает. Я замечаю, что младшие медсестры почти всегда чернокожие, а больничные управляющие – белые. Я также замечаю и яркие затейливые индейские амулеты, так называемые «ловцы снов», в самых грязных окнах Южного Лондона. Работая с Дереком, я начинаю думать о том, почему по статистике шизофрения чаще диагностируется у чернокожих мужчин, и о том, как много всего скрывается за статистическими данными. Я погружаюсь в размышления.