Идеальная ловушка

— Так вот в кого она такая… богатырша! — Пашка поднялся с земли.

Старик кивнул и медленно направился к дому.

Пашка проводил его взглядом и подошел к углям вчерашнего костра. На том месте, где лежал золотой слиток, в земле чернело узкое отверстие, похожее на норку. Такие Пашка видел на даче, когда копал с родителями картошку. Если туда налить воды, то вылезет огромный паук с мохнатыми лапами…

— Ну что, едем? — окликнул его Илдеш.

— Так ведь дорога завалена! — изумился Пашка.

Внезапность отъезда почему-то вызвала внутренний протест.

— Караш, посланец Эрлика, своим смерчем раскидал все камни. Путь свободен.

— Я видел молнию…

— А это сам Ульгень-громовержец, пребывающий в вышине, разозлился, увидев мрак и нечисть, — и как топнет ногой, посылая гром и молнию! Если какие из черных тварей и спаслись от смерча, Ульгень выжег их всех до одной. Силы двух миров — верхнего и нижнего — помогли нам… Ну так что? Поехали?

— Мы едем вдвоем? — Пашка бросил взгляд на дом.

— Женщины ушли в деревню навестить стариков. Я вернусь за ними завтра. — Илдеш понятливо подмигнул: — Не волнуйся, ее легко найти. Она тут у нас одна такая.

Перед самым отъездом водитель спохватился и протянул Пашке фигурку медведя:

— Вот, возьми. Айлу нашла его возле костра. Она сказала, что он твой.

— Наверное, выпал из кармана прошлой ночью, — сказал Пашка и спрятал фигурку в сумку.

* * *

Уже через несколько часов Пашка осматривал свое новое жилище. Деревянный домик, из окон которого виднелась Катунь, оказался крошечным, но уютным. Пашка подзарядил телефон, чтобы написать несколько сообщений, а затем отключил его и бросил на самое дно сумки. Распаковывая вещи, он достал фигурку медведя и выделил для нее самое видное место на полке.

Сумка была подозрительно тяжелой, словно Пашка забыл вынуть из нее пару кирпичей. Между тем внутри уже ничего не оставалось. Разве что…

Пашка вжикнул молнией потайного кармашка и замер в изумлении. Там лежало три довольно крупных золотых самородка. Не таких больших, как тот, что был пожертвован Эрлику, но вполне достаточно, чтобы покрыть все Пашкины долги.

На пороге появился приятель, зазвавший Пашку в эти края. Он был в гидрокостюме, загорелый, с обветренным лицом. От него веяло какой-то необыкновенной свободой — или это было удовольствие от жизни, какое обычно излучает независимый и счастливый человек.

Пашка закрыл сумку и выпрямился.

— Будешь нашим бухгалтером. Работа непыльная, как ты и хотел. — Приятель явно был рад помочь.

— Я не хочу бухгалтером. Я хочу как ты.

— Без проблем! Инструкторы нам тоже нужны. Только надо будет подучиться. Сейчас мне пора на сплав. Осваивайся, а завтра начнем, — приятель кивнул и поспешил по своим делам.

Пашка вышел на берег Катуни и мысленно с ней поздоровался — теперь не в шутку, а вполне осознанно и серьезно. Мощное течение в оковах каменного русла завораживало. Река представлялась Пашке неукротимой своевольной девушкой, которую оберегали любящие братья-горы, возвышаясь, как стражники, со всех сторон.

Дикий пейзаж, окутанный мистикой, навевал мысли о том, что именно здесь колыбель и тайное место силы человечества. А еще о том, что он, Пашка, нашел мостик между двумя мирами: «пластмассовой» современной цивилизацией и горным пространством, населенным древними духами. И душа Пашки, которая прежде целиком принадлежала миру асфальта и пластика, неуемного потребления и сухого рационализма, теперь уверенно двигалась по этому мостику в сторону другого берега, каменистого и полускрытого зарослями, но настоящего, живого, искреннего.

«Идеальная ловушка — это не запертая обвалом горная котловина. Это, наоборот, то, что вокруг нее, — подумалось вдруг Пашке. — Одно радует: западня нынешней цивилизации преодолима — в ней полно прорех. Надо только знать, куда направиться, когда вырвешься на волю. Мне повезло: я теперь это знаю. И пусть в мире Айлу тоже все непросто и даже опасно, мне кажется, я смогу в нем разобраться. А она мне поможет… я надеюсь».