Идеальная несовместимость

Я несколько секунд потормозила, решив, что парень надо мной прикалывается, а затем, наблюдая, как Тимур вполне реалистично корчиться от боли и матерится, кинулась к нему оценивать масштаб своего необдуманного поступка.

– Дай посмотрю! – пытаюсь снять с лица Штормова его руку, но он не дает и силится меня оттолкнуть.

– Отвали, Ветрова! От тебя одни проблемы!

– Неправда! Нечего было заходить в чужой номер без стука! – но моя злость притупляется, когда Тимур убирает пальцы от своего лица. Полушёпотом спрашиваю очевидное. – У тебя что, кровь?

Но парень игнорирует мой вопрос, заходит в ванную и рассматривает свою щеку в зеркале. Я молча следую за ним. Мне плохо видно, но, похоже, у него там приличная такая царапина от Викиной туфли на металлической шпильке.

– Давай я к медику сбегаю, перекись возьму, – произношу неуверенно, наблюдая за тем, как Тимур, включив воду из-под крана, пытается смыть кровь. – А лучше – пойдем, я тебе покажу, где его кабинет. Он тебе всё сам обработает.

– Пластырь есть? – повернувшись ко мне, грозно спрашивает Штормов, и я безмолвно киваю и пячусь назад. – Неси!

– Ага, – пискнула и скрылась в комнате.

Суетливо полезла в чемодан. Что – что, а пластырь у меня в любое время года с собой, потому что стертые туфлями пятки и постоянные порезы на руках от бумаги – это моя тема.

– Может, лучше сначала перекисью промыть? – робко протягивая парню то, что он просил, топчусь на пороге ванной.

Штормов, не ответив, разрывает упаковку, вытаскивает пластырь и отворачивается к зеркалу, чтобы заклеить царапину. А мне жутко неловко. Я вроде как ничего такого специально не делала, но чувствую себя виноватой перед ним. Пожалуй, стоит извиниться.

– Прости… Я, правда, не видела тебя, когда кидала туфлю, – склоняю голову в пол, словно нашкодивший ребенок.

– Не сомневаюсь, – как-то раздражительно выплюнул Тимур и сделал шаг ко мне.

Нахмурившись, стоит напротив и снова смотрит прямо в глаза, но зачем, с какой целью он это делает – непонятно.

Я очень хочу, чтобы он первый прервал наш безмолвный зрительный контакт, но Штормов этого не делает. Тишина между нами ощутимо наэлектризовывается и встает комом в горле.

Почему он на меня так странно смотрит? Сердится из-за царапины?

Хочу открыть рот, чтобы произнести какую-нибудь чушь, лишь бы сгладить странную неловкость, но в этот самый момент Тимур переводит взгляд на мои полураскрытые губы и делает ещё один шаг навстречу.

Меня мгновенно обдает жаром от его близости и слишком прозрачного, как мне кажется, намерения. Я прямо чувствую, как здравые мысли, затуманенные властью «Хьюго», покидают мой мозг, а дыхание становится сбивчивым, предвкушая страстный поцелуй.

Лицо Штормова приближается к моему, и я уже готова забыться, закрыть глаза и раствориться в, не сомневаюсь, ярких ощущениях, как парень отходит в сторону и холодным тоном интересуется:

– Где Вика? Устал жать её в холле, поэтому зашёл в номер.

Я будто с высоченной скалы в ледяное озеро упала. Выпучила на него глаза и теперь не могу поверить в то, что только что сама себе успела напридумать.

– Она давно ушла? – будто издеваясь над моим растерянным состоянием, спрашивает парень и движется в сторону входной двери. – Ветрова, ты что, оглохла?

Наконец прихожу в себя, чувствуя, как тело наполняет злость и… разочарование.

– Я за ней не слежу! – яростно огрызаюсь и буквально выпихиваю Тимура из номера, готовая рвать на себе волосы из-за его развеселой реакции на мои слова. Поэтому, закрыв дверь, снова её распахиваю и кричу ему в след. – Беги быстрее, а то Клумбова найдет себе другого озабоченного урода!

– За неё не переживай – о себе подумай! – дерзко улыбнувшись, заявил этот гад и смотался так быстро, что я не успела дать колкий ответ – да даже просто послать!

Как же он меня бесит! Слов нет!

Поэтому следующие полтора часа я провела за просмотром фильма «Пила», то и дело представляя Тимура в роли очередной жертвы с разным «подходом» к смерти. Нет, я не садистка, но, признаться, сейчас настроение было именно таким – хладнокровно, потирая ручки, наблюдать за муками воображаемого Штормова. Клумбовой тоже была отведена шикарная миссия в этом кино – моим любимым стал тот момент, когда лже-Тимур «помог» ей умереть.

Так что с уверенностью могу включить второй день в Сочи в топ своих: «Настолько ужасные дни, что хочется забыть».

Следующее утро встретило меня весьма обыденно, поэтому в голове тотчас закралось подозрение: а вдруг последние два дня мне приснились? Но стоило прогуляться взглядом по незнакомо-знакомой обстановке, как всё вспомнилось.

Ничего хорошего не ожидая, я лениво встала с кровати, чтобы пойти умыться. Пока чистила зубы, отметила, что кожа выглядит почти здоровой – вот реально «чудо-мазь» и суперские таблеточки, которые я вчера выпила перед сном. Слава современной медицине!

Не застав никого в номере, я спустилась на завтрак в ресторан при отеле и сразу нашла там одиноко сидящую, зевающую Зину, которая, уткнувшись взглядом в окно, неторопливо пила кофе. Других знакомых лиц в помещении не заметила. Вот и славненько!