Идеальная пара

По дороге Адам оживленно рассказывал о событиях прошедшего дня, и Линн старалась изо всех сил отвечать ему тем же. К тому времени, когда такси прибыло к месту назначения, она решила, что должна быть благодарна Адаму за непринужденную манеру держать себя и за тот будничный тон, с каким он одобрил ее новое платье и перемену внешности. Их настоящие отношения, их долголетняя дружба слишком важны, чтобы жертвовать ими ради каких-то временных претензий. И хорошо, что хотя бы один из них сохраняет чувство реальности.

Прием только начинался. Фешенебельная квартира на крыше небоскреба принадлежала Лайонеллу Бриду, главе студии, выпускавшей телесериалы с участием Дамиона; гостиная специально предназначалась для проведения таких многолюдных приемов и больше напоминала зал. Линн была здесь уже несколько раз и раньше, а вот Адам с любопытством оглядывался по сторонам, когда они вошли внутрь, вручив верхнюю одежду служанке.

Одна стена обширного зала, целиком сделанная из стекла, открывала вид на сверкающий ночными огнями город, остальные стены были белыми, их оживляли несколько ярких абстрактных картин. Пол устилал черный мрамор, а вся мебель пылала ярко-красным цветом. На застланном белой скатертью буфетном столе аппетитно выстроились всевозможные закуски, способные удовлетворить самый взыскательный вкус, и три бармена работали без устали, хотя гости заполнили зал лишь наполовину. Линн почти сразу же увидела Дамиона. Он стоял у черного мраморного камина, его поджарое тело смотрелось великолепно на фоне яркого пламени. В одной руке он держал бокал, другой обнимал стройную брюнетку с волосами до пояса и невероятно большим бюстом. Линн узнала знаменитую Тиффани Брандон. Дамион разговаривал с репортером, но все время поглядывал на спутницу, и не требовалось особой прозорливости, чтобы понять, что он наслаждается ее обществом. Разочарование охватило Линн, и несколько секунд она не отрываясь смотрела на обоих, потом безуспешно попыталась скрыть тяжкий вздох.

Рука Адама тут же отпустила ее локоть и дотронулась с нежной лаской до спины. Линн застыла и едва не отпрянула, но он привлек ее к себе и наклонился так, что его губы оказались у ее уха.

— Я твой любовник, не забыла? — Его голос звучал необычно, дыхание щекотало щеку. — Будь так любезна, повернись ко мне и одари таким взглядом, словно ты не можешь дождаться, когда я снова окажусь у тебя в постели.

Она с трудом сглотнула.

— Я н-не могу, Адам. Да и вообще все бесполезно. Дамион и не смотрит в нашу сторону.

— Вот уже взглянул. Ради Бога, Линн, возьми меня под руку и прижмись ко мне, — продолжал горячо шептать Адам.

Однако у нее ничего не получалось. Тело, казалось, застыло, словно у гвардейца во время торжественного караула.

— У меня не получается, — с отчаяньем произнесла она. — И я не могу, Адам. Не могу прижаться к тебе.

Ее врасплох застигла вспышка ярости, сверкнувшая в его глазах.

— Почему? — напряженно поинтересовался он. — Чем я хуже других? Я совершенно нормальный мужчина со всеми полагающимися мужскими достоинствами. Мне даже говорили, что женщины считают соблазнительной мысль оказаться со мной в постели.

— Дело не в этом, Адам, — едва не плача пробормотала Линн.

— Нет? — Его глаза снова потемнели от гнева, однако на такой краткий миг, что она не могла сказать, гнев это или что-то еще. — Позволь напомнить тебе, что весь этот маскарад задуман для того, чтобы заставить Дамиона почувствовать ревность. Мы не многого добьемся, если ты даже не глядишь на меня.

Ее взгляд невольно устремился в сторону мраморного камина. Дамион все еще смотрел в их сторону, хотя она не понимала, узнал он ее или нет. Ее карие глаза потеплели, когда он убрал со лба случайно упавшую прядь, и она не смогла удержаться от вздоха.

С нетерпеливым возгласом Адам схватил ее за подбородок и приподнял лицо. Не обращая внимания на толпившихся вокруг них людей, он крепко обнял ее и впился в губы долгим, томным поцелуем.

Когда Адам наконец отпустил ее, она молча смотрела на него из-под полуприкрытых век, а он нежно провел большим пальцем по ее губам, там, где только что были его губы, ощущая мягкость, которую уже испытал его рот.

Она вздрогнула от звука его голоса, широко открыв глаза. Он глядел на нее с мягким укором.

— Тебе нужно лучше играть свою роль, Линн. Не могу же я один все на себе тащить, да и вообще — ты же почти профессиональная актриса.

— Ч-что ты хочешь этим сказать?

Он взял два бокала шампанского у проходившего мимо официанта и протянул ей один. Она сделала большой глоток.